МАЛЕНЬКИЙ ФЕЛЬЕТОН

Перед выборами.

(Сценка с натуры).

(В кабинете, обставленном в стиле «Модерн» сидит за письменным столом гласный).

Гласный. (Пародируя Пушкина). Еще одно последнее деяние и карьера окончена моя. (Рассматривает жетон пожарного общества) итак, больше не председатель. Довольно!.. Поработал!.. Кажется, пора и отдохнуть. Ведь не разорваться в самом деле (Пауза). Люди всегда со слабостями… Помилуйте, требуют от меня каких-то отчетов, а в них, извините за выражение, сам чёрт ногу сломает. Поди, доказывай им свою правоту… Нет, воля ваша, а по-моему, я свою линию правильно веду. Что дело, что ни дело, подписано – и с плеч долой, — как говорит Фамусов в «Горе от ума».

(Пауза). А жена моя очень опечалена отставкой. Горюет, что теперь некому подносить ей букетов. Эка, невидаль какая1 Да если захочу, так из Ниццы цветник выпишу… А, впрочем, женщины – народ тщеславный. (Смотрит на часы) Вот, не угодно ли через полчаса опять на заседание. Сегодня выборы городского головы. У-у, проклятье! И отдохнуть-то некогда!

А интересно, кого-то выберут. Неужели – прежнего? Нет, это невозможно; я первый запротестую… Довольно ему потешаться над нами, пора бы и на покой. Ни порядку, ни солидарности, а то ж юбилей ему справляют: адреса, подношения, благодарности. Нет, провалю, всеми способами провалю. Но кого ж, однако, выбрать? Ивана Мартыныча? Так у него, говорят, того не хватает… Но кого же? Кого? (Пауза. Задыхаясь, шепотом). А вдруг меня?! (Пауза) Бр-р-р-р. Ух, даже пот выступил. А, впрочем, что же здесь удивительного? Почему бы и не так? Мне эта должность очень подойдет. А городу какая честь! Городской голова и с университетским образованием. Не правда ли – редкое явление? (Воодушевляясь) О-о! Тогда бы все убедились, как необходим и дорог цивилизованный голова.

(Пауза) Первою моею заботою было бы благоустройство вверенного мне города. Все перемены, преобразования будут иметь у меня строго научную почву. Медицина, политическая экономия, гражданское право, — всему этому я найду в городском хозяйстве соответствующее применение. (Пауза) О-о! Я заставлю говорить о себе всю Россию. Затрубят газеты… Появятся мои портреты. «Идеальный городской голова», «великий культуро-насадитель в городском хозяйстве» и пр. пр. Найдутся последователи, подражатели. Посыпятся поздравления, приветствия… (Потирает руки) Бр-р-р, даже в жар кинуло. (Пауза). Нет, каково? Не просто гласный, а городской голова такой-то. Грешный человек, а я уже давно лелею мысль о сем почетном звании гражданском и даже заблаговременно озаботился приобрести костюмированные принадлежности сему званию присущие. (Подходит к гардеробу и вынимает оттуда трехуголку, шпагу и думскую цепь). Фу, как все запылилось (стряхивает пыль). Трехуголку в Москве заказывал, а шпагу еще студентом носил (Пауза). А ну-ка, посмотрим, каков я будут в этой амуниции. (Подходит к зеркалу: надевает трехуголку, цепь и прицепляет шпагу. Любуется в зеркало). Прекрасно, прекрасно, в лучшем виде. Вот только с левой стороны нужно пришпилить университетский значок. (Подходит к столу, вынимает значок и прикалывает к петлице. Смотрится в зеркало) Ай! Ай! Совсем на министра стал похож! Чудесно! (Рассматривается) Позвольте представиться, городской голова такой-то. Пойду покажусь жене. (Подходит к двери и в нерешительности останавливается). Нет, не пойду… Пожалуй, испугается; примет за сумасшедшего. (Опять подходит к зеркалу и оглядывает себя со всех сторон). Нет, каков? А фигурка-то, фигурка? Вот только брюшко маловато; ну, Бог даст, со временем наживем. (Пауза. Любуется в зеркало). Восхитительно! Великолепно, прямо хоть в столицу на службу… в какой-либо департамент или управление. (Снимает трехуголку и раскланивается в зеркало). Не правда ли, как грандиозно? Нет, надо обязательно показаться жене. (Звонит. Входит горничная).

Маша. (Всплеснув руками) Батюшки – светы, никак, чёртом обрядились…

Гласный. У-у, дура, чего испугалась, позови-ка лучше барыню… Иль нет, постой, не надо… (Подходит к Маше. С пафосом). Ты узнаешь, кто я теперь? Городской голова, душенька мая. Понимаешь ли, городской го-ло-ва…

Маша (улыбаясь). Как не понимать. Этот тот самый, который пустыми бочками торгует…

Гласный. Молчи… (Подходит ближе) У-у, шельма! (Щиплет за подбородок, Маша вырывается и убегает. Гласный садится за стол. Пауза). А мне кажется, городскому голове уж не хорошо ездить на одной лошади: необходим парный выезд… (Спохватившись) А не купить ли автомобиль?.. Эврика! Автомобиль, во что бы то ни стало автомобиль… Сами посудите, появится какой-нибудь купчишка на паре и отличия уж никакого. В первом же заседании внесу об этом предложение. (Снимает трехуголку и кладет на стол). Так прямо и начну: М<илостивые> г<осудари>, господа гласные, прилагая все свои знания и большое усердие к делу процветания вверенного мне города, нахожу нужным приобрести автомобиль для гг. членов городского самоуправления, на что и прошу сообразно ассигновать необходимую сумму. Конечно, не откажут… А там назначу ему стоянку у себя – и дело в шляпе. (Пауза. Ходит по комнате: потирая руки). Чёрт возьми, совсем по столичному. Автомобиль… заседания…приемы… интервью корреспондентов… А там, глядишь, юбилей справим… (Смотрит на часы) Караул! Погиб, погиб!.. Уж больше часа идут выборы, а я здесь упиваюсь мечтами… Скорей, скорей на поле брани. (Торжественным голосом, поджав руки кверху) Клянусь, что гласным я уж и вернусь! Иль со щитом иль на щите! (Впопыхах схватывает вместо шляпы трехуголку и быстро направляется из двери).

Анир.

«ДИПЛОМАТЫ-ТРУЖЕНИКИ»

(Среди брянских евреев).

II.

«Какое возымели право эти нахалы-ремесленники, печать про нас», — громко вопят гг. Львовики и Ко.

«Правление это я!» И трясутся перчатки, танцует котелок, дрожит пальто, прыгают очки.

Горе вам писаки, горе вам редактор! «Он справедлив, но строг» и будет карать…

На то «присяжный поверенный» он (диплом полпинского унив<ерсите>та).

У нас все идет стройно, как в оркестре.

И докажу.

В прошлом году осталось у нас чистой прибыли от мясного сбора 500 рублей. Надумались оштукатурить синагогу и для этой цели понавезли песку, извести, наняли рабочих, но… песок и известка со двора улетучились, их разнесли по ногам. Вот почему синагога опять осталась с дырой.

И он рассуждает довольно правильно. – Он знает…

На то и «присяжный поверенный» он!

У нас и все отчеты правильны.

И докажу.

Райхлин за купленное место в синагоге уплатил полностью, на что имеется у него квитанция. Но извините, за ним числится долг 31 рубль с копейками. На вывешенном отчете в синагоге это видно. Райхлин запротестовал. Напрасно. У нас все правильно. Зато мы наклеили отчет в столе и вместо 31 р. оказалось 36. – Его «ндраву» не препятствуй. Он все знает…

На то «присяжный поверенный» он!

Я покупаю всегда «алиес» и все покупают. Я собираю деньги полностью и все уплачивают исправно. И я плачу… за билеты по железной дороге. И потому у нас все правильно.

И действительно он разумно рассуждает!..

На то и «присяжный поверенный» он!

Говорят, что мы люди праздные; говорят, что мы от жиру бесимся. Неправда! Мы для блага нашего общества живот свой положили. Мы гнем ремесленников в бараний рог, хотим вывести их в люди. А они ни тут-то было. Кричат о каких-то ревизиях… Ну скажите, какие нахалы! И он прав. Он должен все знать…

На то и «присяжный поверенный» он!

У нас есть еще один почетный работник – А…..; он всегда был, есть и будет «работником». Он хороший коммерсант. Например, недавно, желая сделать контракт с местным мясником, он крикнул. Желаю продать тебе 700 жидовских голов. Он полезен тому, что пользуется более свободным временем, приблизительно 24 часа в сутки. А я «присяжный поверенный» тоже свободен, да вообще мы все свободны и потому мы усиленно «работаем». И он действительно прав…

На то ж и «присяжный поверенный» он!

Задумали мы, например, иметь «в своем» граде духовного раввина. Сказано – сделано. И у нас появился раввин Райхинштейн. Он к нам «подошел». Он раньше был лесопромышленником, а теперь без определенных занятий. Но он пооботрется, привыкнет. Но вы представьте себе, какие нахалы эти ремесленники. Какой крик они подняли. Долбят, что им раввин-лесопромышленник не нужен. Что им нужен раввин, могущий всецело отдаться духовной пище. Вопят, что 80 процентов еврейства его не желают. Что он втерся нахрапом. А я «присяжный поверенный» и моя комиссия знаем, что делаем. И действительно…

На то ведь «присяжный поверенный» он.

Один из многих.

ОТ НАШИХ КОРРЕСПОНДЕНТОВ.

С. Дятьково. С. Дятьково – это центр Мальцовских заводов. Здесь имеются управление заводов и управление Мальцовской ж<елезной> д<ороги>. Как в том и в другом содержится целый штат служащих, из которых большинство состоят членами местного клуба. В большинство это входит как высшее начальство, так и мелкие сошки, коорые и в клубе не забывают, что начальство – «оно везде начальство» и стараются и тут предупреждать их желания и угождать по силе возможности, а более скромные и застенчивые их служащих стараются совсем не попадаться на глаза. Видя такой почет и уважение со стороны подчиненных, львы до того привыкли к этому, что совершенно забыли, что в помещении клуба могут находиться лица, независимые от них  и не обязанные ломать перед ними фуражки. Недавно на этой почву разыгрался большой скандал, инициатором которого был помощник главного управляющего Мальц<овских> зав<одов> г. Абакумов.

Уезжал их мальцовщины помощник управляющего ж<елезной> д<орогой> Сергеев и товарищи заправилы решили, как и водится, сделать в честь уезжающего в местном клубе прощальный обед, устройство которого было поручено инженеру г. Абакумову. При клубе имеется хороший буфет, арендатором которого состоит г. Экер, но Абакумов почему-то не пожелал воспользоваться услугами Экера и все необходимое для прощального обеда закупил на стороне. Эккер, который платит за помещение изрядную сумму с тем, чтобы покрыть ее продажей из своего буфета, был очень удивлен поступком туза-громоеда; тем более, что г. Абакумов не только не попросил у него разрешения, но и не предупредил последнего. Тогда буфетчик, видя такое отношение со стороны Абакумова, велел жене снять со столов свои скатерти. Этого не ожидал привыкший кругом видеть покорность и уважение Абакумов; но зная, что этот не служащий и его нельзя выбросить со службы в 24 часа, он стал выжидать удобного момента для наказания виновного. Кончился обед, все довольны, благодарят Абакумова и начали расходиться по домам. Сам же Абакумов остался, чтобы распорядиться об уборке столов и посуды, подошел к буфету и крикнул: «Примите столы и стулья, кажется, все цело». На это Эккер ему ответил: «Я вам не давал и принимать не буду». «Я приказываю!» — вскричал Абакумов и схватил повернувшегося к нему спиной Экера за шею, разорвал на нем рубашку и поранил часть кости около правого уха. Эккер, чтобы не быть избитым рассвирепевшим инженером, хотел схватить его за руки, но тот, не дав этого сделать, быстро схватил со стойки пивную бутылку и занес ее над головой самолюбивого старика ЭЭккера. Тот, увидев грозящую ему опасность, отскочил к стойке, взял кухонный нож и крикнул: «Ну, бей теперь!».

Как ни храбр бы инженер с бутылкой, но при виде ножа и решимости старика, сразу опустил руки и немедленно ушел из клуба. Старик Эккер очень возмущен таким зверским поступком инженера Абакумова и подает на него в суд.

Опровержение.

В корреспонденции из с. Бытошь в №6 «Бр<янского> Л<истка>» было напечатано, что в дер. Иваново Бытош<ской> вол<ости> был раздавлен кр<естьянский> мальчик 7 лет автомобилем г. Мельникова. По наведенным справкам оказалось, что мальчик в названной деревне не был раздавлен; был случай, когда автомобиль наехал на старуху и немножко ушиб последнюю.

ЛЕТНЯЯ НОЧЬ В БЕЛЫХ БЕРЕГАХ

(Этюд).

Тихо садилось солнце за высокие сосны, которые как бы в раздумьи, покачивась, тихо шептались между собой: высокие, стройные, они гордо качали своими макушками, и невольно проникаешься к ним уважением. Маленькие ёлочки и берёзки рассыпаны там и здесь между ними. Среди них уже распространяются тени. Журча, и как бы смеясь, маленький ручеёк совершает торопливо свой путь, стремясь неизвестно куда. Беспечный? Он не заботится о том, что будет с ним завтра и весело переливает свои струйки с камешка на камешек.

Как хочется мне слиться с ним, посмеяться и поиграть, так же весело, как он. Тихо. Какой отдых больной душе и слабому телу в этом храме природы! Наступает вечер. Уже птицы уселись поудобнее в свои гнезда и приготовились слушать своего артиста – соловья. Вот раздалась его вступительная трель… Проходит некоторое время и от наплывших впечатлений я забываю про все и как прикованный остаюсь на месте. Я не могу пошевельнуться, я стою, как статуя, но внутри меня в моей груди клокочет кровь, сердце усиленно бьётся и мне так хорошо… Стемнело совсем. Соловей уже беспрерывно поёт и ручеёк, как бы вторит ему; но вот макушки сосен начинают светлеть и постепенно вся окрестность обливается серебряным светом, — это всходит луна, а соловей, как бы приветствуя её, поёт и поёт… Стучит в висках… Мысли быстро мелькают, одна сменяя другую и чудные воспоминания из прошлого проносятся мимо меня. Припоминается мне и Соня с её прекрасным личиком и такою же душой, моя любовь к ней – чистая, безгрешная! Как бесконечно люблю я её в эту минуту, как дорога она мне теперь; мне кажется, что она стоит где-то близко около меня и я невольно оглядываюсь по сторонам, и ищу её глазами. Но ночь коротка. Соловей все слабее и слабее поёт своею песню и, наконец, совсем замолкает… Но я всё ещё стою. Я не могу освободиться от тех чар, которые навеяла на меня природа. Нервы не выдерживают и из глаз катятся обильные слёзы.

Жук.

ОБЪЯВЛЕНИЯ

Брянский листок. – 1910. – 5 июл. (22 июн.) (№9)