Местная хроника
МЕСТНАЯ ХРОНИКА.
Экскурсия техников.
На днях нами еще получено письмо от отправившихся на юг группы экскурсантов – воспитанников местного технического училища во главе с учителями Белинским и Васильевским. Нам пишут следующее: «Теперь мы уже в Ялте, Севастополь избегали вдоль и поперек. Так привыкли к этому городу, что не хотелось даже выезжать. Нас там очень хорошо приняли, да и вообще в городе много такого, что все напоминает, хотя неудачную, но славную войну 1854-55 годов. Но как мы не жалели, а отправляться было надо. С утра 12 июня начал поливать дождь и мы решили остаться, но вот дождь немного стал утихать и мы, не дождав конца, бросились к можарам, которые еще не отошли от училища. Можары – это длинные наши колымаги, но только гораздо удобнее. Из Севастополя мы направились к Георгиевскому монастырю. Дорога была очень плоха от дождей, но то, что мы увидали, заставило нас все забыть. Монастырь стоит чуть не на отвесной скале. От моря до монастыря сотня или полторы саженей, а если начать спускаться по тропинкам, то путь показывается длинною две версты. Жаль, что море было неспокойно и ялики были вытащены на берег. Поэтому нам не удалось побыть в хороших местностях. Фиолент произвел большое впечатление своею высотою. В монастыре пробыли часов пять, а затем отправились дальше. До Комарской казармы дорога не представляет ничего особенного, а чем далее, тем все живописнее. До деревни Байдары все время тянутся с левой стороны – горы, покрытые лесами, а с другой – долин, на дне которой протекает речонка. В Байдары мы приехали к 11 часам, а в два часа утра надо было вставать и отправляться к Байдарским воротам, которые отстоят на час езды. Хотя все были немного утомлены, но встали. Мы спешили смотреть восход солнца возле «ворот». Эти «ворота» находятся на 240 саж. над уровнем моря. Подойдя к воротам, как по волшебству, открывается чудный вид южного берега моря. Мы как бежали, так и остановились; солнце еще не всходило и на горах лежал еще месяц, а на море висят облака, которые мы не могли отличить от гор. Взобравшись на самую высокую гору, мы любовались чудным видом восхода солнца. От Байдарских ворот дорога до самой Ялты идет прихотливыми изгибами и далее все время мы имеем справа море, налево горы, на которые невозможно смотреть, как говорят шапка валится. Горы покрываются тучками, а иногда, если высоко забирается дорога, то и мы едем в тумане. Иногда по берегу моря видны деревушки татар, но более попадаются дачи. Останавливались в деревне Кекензе, расстоянии двух-трех верст, от которой три дачи, «Лимены», расположенные она над одной. Кряж Кошка отделяет Лимены от Симеиза. У моря недалеко от дер. Симеиз дачи и многочисленные постройки Мальцева; правее построек, отделившись от берега, возвышается скал «Диво», возле которой скала «Монах». Все очень красиво, и так как все видно с дороги, то мы не заезжали. От Симеиза мыс отделяет Алупку. На мысу – детская санатория. Над Алупкою горы Ай-Петри, а с правой стороны дороги – поворот на Алупку. За Алупкой все имени и дачи. За почтовой станцией «Мисхорская» начинается деревня Мисхор, а далее следуют княжеские имения и самое красивое – «Ливадия». В Ялту прибыли в три часа дня 13-го июня . Дорога до Ялты нас утомила, но впечатление оставила на всю жизнь. Все для нас ново и все так хорошо, что не хочется расставаться. Чуть где хорошенькое местечко, так чуть не каждый восклицает: «Ах, я бы здесь навсегда остался!» Немного поискали училище, где надо было поместиться, но теперь нашли и, как только немного расположились в порядке, сейчас же некоторые ученики уснули. Завтра переберемся в другое училище и рассчитываем пробыть здесь около 10 дней, но это кажется для нас много, Ялта на первый взгляд нам показалась красивою, но не располагающею к себе. Многие даже жалели, что не побыли дольше в Севастополе. Вечером те же ученики взяли свои мнения обратно. Дома в Ялте роскошные. На рейде, конечно, нет того движения, какое было в Севастополе. Завтра экскурсия в «Гурзуф». Письмо с почтовым штемпелем «Ялта».
Торговая школа.
Городом было возбуждено ходатайство через министерство торговли и промышленности, о назначении ежегодного пособия от казны в сумме 8630 руб. на содержание разрешенной к открытию в Брянске торговой школы имени С. В. Могилевцева. На заседании думы, состоявшемся 13 апреля городской голова доложил думе, что ходатайство это в министерстве решено было уже внести в законодательные учреждения, но тормозом к этому послужило то обстоятельство, что со стороны города к имеющимся средствам не установлено еще сборов в пользу торговой школы, с выбираемых по Брянску купеческих, сословных и промысловых свидетельств, с установлением каковых будет выслана, как общая сумма, которою может располагать школа, так и недостающая на ее содержание подлежащая к ежегодному отпуску от казны. По этому вопросу гор<одской> голова обещал представить доклад в следующее же заседание думы и подчеркнул, что «по представлении постановления оной в министерство, ходатайство города будет удовлетворено». Подобного доклада в думу не представлялось; о нем нет ни слова и в повестках к гласным, назначаемых, но несостоявшихся заседаний думы.
Несчастный случай.
На расстоянии от вокзала Брянск М<осковско>-К<иево>-В<оронежской> жел<езной> дороги, около сторожевой железнодорожной будки, ремонтные рабочие линии в обеденное время 16 июня развели костер для приготовления пищи и когда у последнего никого не было, к костру подошла дочь сторожа Коваленко, пятилетняя девочка, на которой вспыхнуло платьице. Выбежавшие на крики несчастной, увидели девочку уже представлявшую из себя живой костер. Помощь не достигла желанной цели родителей и девочка через несколько часов, в тяжелых мучениях умерла.
Чисто брянская канализация.
В центральную канализационную трубу, проходящую от винного склада, проведены трубы домовладельцев М. Добычина и Боровича [и проводится] – Скорбилина. Нам неизвестно, есть ли на это соответствующее разрешение управы, по всей вероятности есть, но то, что отсутствует должная фильтрация спускаемых по трубам нечистот — это факт. По Московской улице, где обычно движется больше всего публики, последнее время стоит такое «амбре», что, право же, проходя некоторые пункты, приходится останавливать дыхание. Особенно сгущенный зловонием пункт – это у дома Халаева и Комарева т. е. в самом том месте, где больше всего развито движение. Это чувствуется уже давно, но мер, по-видимому, не предпринимается никаких. Господа строители, устыдитесь.
Купальня-панорама.
У так называемого «живого моста» — «мертвой» матери города, перекинутого через Десну у станции Риго-Орл<овской> жел<езной> дороги, поставлена купальня с отделениями мужским и женским. Купальня поставлена мостовым сторожем, который аккуратно взимает с каждого приходящего по 3 копейки. Перегородка, отделяющая мужское отделение от женского – один срам: дыры настолько велики, что может свободно проходить рука и нога. Женщинам приходится избирать момент, когда в мужском отделении никого нет. Но есть любители созерцания живой панорамы, которые специально следят за тем, чтобы подкараулив входящую в купальню барышню или дамочку, подобраться, незаметным образом, к ней по соседству. Некоторые из «любителей» только за этим и посещают купальню, уплачивая трешки по несколько раз в день. Содержателю купальни «панорама», конечно, доставляет доход, но надо же не забывать, что не все из женщин при таких условиях, могут свободно посещать необходимую, в целях здоровья и избежания несчастных случаев – купальню. А другой вблизи нет. Невольно приходится иногда предпочесть открытый берег, что далеко не безопасно. На это следовало бы обратить кому следует должное внимание.
ОТ НАШИХ КОРРЕСПОНДЕНТОВ.
С. Вороново. В последнее время совершенно изменились взгляды у крестьян на урожай. Более месяца длящаяся жара, самым вредным образом отразилась на хлебах – особенно на яровых. От засухи яровые хлеба дают двойные и тройные всходы. В общем, как овса, конопли, так и ячменя всходы редкие и свободные места земли покрыты травой «суреницей». Овес стал уже желтеть. Урожай ржи ожидается выше среднего. Можно было бы надеяться и на лучший – если бы опять-таки не жара. Хороша пока одна картофель. Травы плохи; по высоким местам выгорели.
В одинаковом положении хлеба и у крупных землевладельцев. Овсы же, которые ими сеются раньше крестьян, даже хуже. Начался сев гречихи, которому погода тоже не благоприятствует.
С самого утра, солнце так и печет, а тут еще бывает сухой ветер. Озимого пара пахать невозможно: земля ломается кусками, а соха так и ерзает. Крестьяне служат молебны на полях. Молятся на коленях и со слезами.
«Дождичка б!» — все желают…
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ.
М<илостивый> Г<осударь>, г. Редактор!
По поводу заметки в №6 «Брянского Листка» «К съезду пожарных» покорнейше прошу для восстановления истины напечатать в ближайшем номере следующее: на последнем общем собрании Пожарного О<бщест>ва громадным большинством против гг. Воейкова, Мартынова, Антоновича и еще нескольких голосов решено уполномочить меня быть делегатом от Брян<ского> Пожарн<ого> О<бщест>ва На Рижском съезде, так как кроме меня никто не предлагал ехать за свой счет. Г. Мартынова просили, чтобы он взял на себя эту миссию и поехал в Ригу, но он от поездки отказался… Возражение г<осподи>на Воейкова и друг<их>, несмотря на то, что председателем было предложено быть «покороче» были длинными и многоповторяющимися и носили характер ультранационалистический и далеко не охраняющий интересы Пожарн<ого> О<бщест>ва. Г. Воейкова я вполне понимаю: он не может перенести, чтобы Брянск, город с большим русским населением, посылал на съезд – еврея… Но я думаю, что еврей в данном случае не виноват, если, к удивлению гг. Воейковых, в таком большом городе не нашелся один, который хотел бы поехать на съезд за свой счет.
Затем, в заключении упомянутой заметки сказано: … удалось убедить дружинников, что давать полномочия «кстати» едущим и «ничего общего не имеющим с пожарным делом было бы средством не оправдывающим цели». Фраза «ничего общего не имеющая с пожарным делом» вероятно относится к тем гг. членам, которые платя всего три рубля в год Пожарн<ому> О<бщест>ву, как члены оного, пользуются: бесплатной библиотекой, бесплатным катком, несколько раз в году заставляют истинных тружеников Пожарного О<бщест>ва быть слушателями их скучных ораторских упражнений и, в качестве «почетных» гостей, сытно обедают на пожарном празднике… Ко мне вышеприведенные слова относится не могут, ибо, состоя в числе дружинников около 15 лет, я вполне заслуженно получал установленные знаки признательности пожарн<ого> о<бщест>ва, а за мою службу в течение того же времени в качестве бесплатного зубного врача внес, я думаю, пожарному о<бщест>ву пользы не менее, чем гг. протестовавшие против моей поездки в Ригу в качестве делегата Брян<ского> пожар<ного> о<бщест>ва.
Как мне не хотелось бы услужить пожарн<ому> о<бщест>ву и оправдать его полномочия на Рижском съезде, как еврей к величайшему своем сожалению, боясь дальнейших неприятностей от тех же гг., которыми руководит «некто в сером» — должен от поездки отказаться…
В течение 18 лет существования нашего пожарн<ого> о<бщест>ва в нем не было подразделения на «своих» и «не своих», а с появлением в число действ<ительных> членов его «некоего в сером» стало резко чувствоваться дух псевдо националистический, что, конечно, очень и очень даже печально.
Настоящим письмом, между прочим, я заявляю, что вступать в полемику с кем-либо по пожарному делу я не желаю, и на дальнейшее отвечать не буду.
Зубной врач и член дружины Брянского пожарного о<бщест>ва К. Войтинский.
ОБЪЯВЛЕНИЯ
