МЕСТНАЯ ХРОНИКА.

— В полицию поступило заявление от брянской мещанки Татьяны Косминой, живущей на Петровской горе, о кражи у нее из-под замка швейной машины и шубы стоимостью 80 рублей.

— 14 числа (октября, т. е. 27 октября по новому стилю – БВ) в с. Страшевичах злоумышленники пытались ограбить казенную винную лавку. Оторвано окно и вышиблена ставня. Это наделало много шуму. На крик сбежались крестьяне. Злоумышленники скрылись. Во второй раз, в лавке побиты окна и унесена с фонаря лампа.

— В Дятькове  12 октября  в доме Сентюрина производили обыск помощник пристава Соколин и урядник Мотин с десятком конной и пешей полиции, предполагая кого-то «захватить», но никого и нечего «нелегального» не нашли. Все-таки забрали книги и брошюры (легальные) и уехали.

— В д. Колятчине,  8 октября  около 7 часов вечера к квартире еврея И. Подъехало несколько человек «экспроприаторов». В комнату вошли четверо, где помимо И. находилась жена объезчика Никитьева. У троих были револьверы, а у четвертого кинжал. Схватив И. и втащив его в спальню, двое приставили к груди револьвер, а третий кинжал к боку, они потребовали денег. И. отдал бывшие у него 14 руб. С улицы кто-то закричал: «Бери часы, у него часы хорошие!..» Забрали часы с цепочкой, браслеты и 6 мешков ржи, находившиеся в хате, и уехали. Всего похищено рублей на 60-65.

— На ст. Брянск М<осковско>-К<иево>-В<оронежской> ж<елезной> д<ороги> в Привокзальном поселке ограблен иеродиякон Белобережской пустыни Ионикий Казанский. Отнято 612 руб. денег. Как на виновника ограбления Казанский указал на помощника машиниста Александра Михерова, причем объяснил, что он встретился с Михеровым, который у него просил разменять деньги, и когда иеродиакон вытащил кошелек, то Михеров выхватил деньги из рук и побил иеродиакона.

— В с. Фошне произведено покушение на ограбление казенной винной лавки. От выстрелов сиделец спрятался под лавку и ползком вылез в другую комнату. Жена сидельца выскочила из квартиры в окно. Заведующий лавкой Николай Дрозд не ранен. Злоумышленники, не похитив ничего, спешно скрылись.

— На базаре Брянского завода в квасную лавку Данилова в 11 ч. дня ворвался неизвестный злоумышленник и объявил Данилову, что на него выпал жребий убить его, причем приказал ему стать на колени, поднять руки вверх и указать, где деньги. Когда последний отказался исполнить его требования, то нападавший затопал ногами и закричал  на него. На крик прибежал хозяин дома г. Горбачев и неизвестного доставили в участок, где при обыске оружия не найдено. Неизвестный назвался кр<естьянином> Жиздр<инского> уезда Петром Даниловым Лузиковым.

— В редакцию поступил отчет о пожертвованиях на постройку дома сиротам погибшего на пожаре дружинника М. Г. Давыдова: от Мартьянова Н. Я. – кирпича на 3 р. 60 к., Крашенинникова тоже – 3 р. 30 коп., Бобылева Я. С. тоже – 2 р. 20 к., NN – 1 руб., нач<альника> друж<ины> Прив<окзальной> слободы А. Ф. Нероцкого – 3 р., дружинника – 1 р., М. Морозовой – 3 р., А. Белышева- 2 р., И. Мазина – 1 р., Д. Белышева – 2 руб., Х. Гольдина – 3 р., Ермольева – 3 р., Мацкевича (вокзал) – 2 р., Платонова Я. Ф. – 3 р., итого 33 р. 10 коп. Всего с прежде поступившими – 221 р. 10 коп. (См. №38 «Брянская Жизнь») – 254 р. 20 к.

 

БЕЗРАБОТНЫЕ В БЕЖИЦЕ.

После предполагавшегося сокращения штата на Брянском заводе среди рабочих возникла мысль об организации комитета для оказания помощи безработным. Рабочие стремились правильно организовать этот комитет и уполномочили своих депутатов вести переговоры с директором завода. Директором был тогда Андерсон. Он обещал депутатам свое содействие и указал, что рабочие могут воспользоваться теми деньгами, которые были собраны в пользу Красного креста во время русско-японской войны – сумма 14000 руб., кроме этого еще 800 руб., собранные для оказания помощи жертвам Белостокского погрома. Директор обещал попросить фабричного инспектора, чтоб он сделал соответствующее распоряжение заводской конторе удерживать те взносы, которые рабочие будут отчислять в пользу безработных.

Рабочие ожидали, что комитет начнет функционировать в пользу безработных. Рабочие предполагают, а начальство располагает. Директора Андерсона перевели в Петербург, а его место занял истинно-русского директора вопрос о комитете принял совершенно другой оборот. Г<осподи>н Москвин потребовал прежде всего, чтобы рабочие преподнесли ему устав комитета, а что касается собранных денег в пользу Красного креста, то рабочие получат только часть их. Депутаты ему отвели, что устав комитета не выработан, но они могут сейчас наметить задачи и цели комитета. Как видно, г<осподи>н Москвин задачами комитета не удовлетворился. Он обратился к заводскому юристу наметил план устава.

Истинно-русские люди постарались. Выработанный план юриста ничего общего не имеет с той поддержкой оказания помощи безработным, которую хотели организовать рабочие; он представляет собой план казенной благотворительности. План устава для окончательной выработки был передан трем лицам; двое из них гг. Михайлов и Желудков.

 19 сентября , когда устав окончательно был выработан, Михайлов частным образом пригласил к себе депутатов и прочел им устав. Рабочие указали, что не могут согласиться с таким уставом, Михайлов их поддерживал. В уставе было сказано, что рабочие могут жертвовать сколько им угодно, а заводская администрация имеет неограниченное право распоряжаться деньгами. Михайлов предложил рабочим, намеченный комитет превратить в благотворительное общество и присоединить его к местному благотворительному обществу, в котором председательствует г. Михайлов. Депутаты ничего не ответили и решили немедленно переговорить со всеми рабочими.

Михайлов не дремал. Не справляясь у рабочих, он назначает на  20 сентября  совместное заседание совета благотворительного общества с депутатами от рабочих.  20 сентября  в Каменном училище состоялось это собрание. За синим столом сидели все члены совета благотворительного общества. Рабочие невольно обратили свое внимание на этот синий стол. Рабочим стало не по себе; невольно думалось: неужели эти люди хотят помочь безработным, ведь по их же милости бежицкие рабочие выброшены их завода на улицу.

Первым заговорил истинно-русский человек Москвин. Волнуясь он указал, что ни в коем случае не поможет революционерам. Раз комитет по желанию рабочих должен состоять из выборных от рабочих, деньги пойдут не в пользу безработных, а на оружие и бомбы. Вторым говорил Михайлов – в «октябрьском» духе, мол, хорошее дело, когда рабочие берут свои дела в свои руки. – «Господа не забывайте наших общественных условий, вам не позволят заниматься таким делом. Наконец, вы, русские рабочие, на это не способны, рабочие западной Европы плохо справляются с такими задачами, а тем более вы, нуждающиеся в указке. Предлагаю намеченную вами организацию присоединить к местному благотворительному обществу. Только оно может провести в жизнь ту скорую помощь, в которой нуждаются безработные.

После такой «блестящей» речи Михайлова слово попросил рабочий. Он вкратце познакомил собрание с той организацией комитета, которую хотели создать местные рабочие и указал, что рабочие не окажут поддержки таким учреждениям которые не являются выборными и которые дают рабочим право жертвовать, а администрации – хозяйничать деньгами. Нечего бояться, что деньги уйдут на оружие и бомбы. Этого комитет не в силах будет сделать, раз он будет находиться под с контролем ревизионной комиссии и рабочих завода. «Если, по словам Михайлова», — продолжал рабочий, — «рабочие не привыкли к самостоятельности и нуждаются в указке, если общественные условия не позволяют заниматься помощью в пользу безработных – это еще не говорит нам в пользу того, чтобы присоединиться к местному благотворительному обществу. Мы не поедем в Западную Европу за справками, как поставить эту помощь, а останемся в России и обратимся к Харькову. Город Харьков существует при таких же тяжелых общественных условиях, как и мы, а между тем, там существуют рабочие комитеты для оказания помощи безработным. Как видно, харьковские рабочие не нуждаются в указке. Мы должны еще считаться с местными условиями. Рабочие работают только две недели в чрезвычайно неохотно будут жертвовать в филантропические учреждения. Рабочие, попросту, будут бойкотировать эти учреждения. Г<осподин> Михайлов тут не выдержал, позабыл свои кадетские убеждения и с жаром выпалил: мы, мол, с вами не считаемся, как и не считались раньше. Когда вы бойкотировали сборы в пользу Красного креста, по вашему не вышло, мы собрали от рабочих 14000 р. Рабочий ответил, что на Красный крест заводское начальство насильно вычитывало без согласия на то рабочих.

Прения прекратились. Неудобно начальству выслушивать такую истину. Вопрос наскоро был поставлен на баллотировку: «желательно ли помочь безработным?» Рабочие голосовали за желательность; второй вопрос- «присоединиться ли к благотворительному обществу?» Рабочие согласовали против присоединения. Рабочие на этом же собрании попросили у директора разрешения собраться в заводе по мастерским. Директор разрешил.

 21 сентября  во время завтрака рабочие собрались в паровозосборном цехе. Один из рабочих, присутствовавший на вчерашнем собрании, дал отчет этого собрания, указал на тяжелое положение безработных и призывал рабочих оказать немедленную помощь. Рабочие вопрос об организации помощи безработными оставили пока открытым; решили хорошенько потолковать и выяснить себе план организации.

Интересно, что Михайлов ведет среди безработных такую агитацию: «Смотрите — вот вам ваши товарищи, они вас совершенно забыли и бросили на произвол судьбы, они никакой помощи не хотят вам оказать. Хотя вы и считаете меня врагом, чужим человеком, но я с своей стороны старался и стараюсь делать вам только хорошее, а ваши сознательные товарищи сознательно провалили это хорошее дело, они хотят вас с голоду уморить».

Эта некрасивая агитация г<осподи>на Михайлова не нашла себе почвы среди безработных. На днях безработные обратились к рабочим с предложением. Они предлагают работающим дать свое согласие на посылку заявления губернатору от имени работающих и безработных, чтобы губернатор выдал в пользу безработных те 14000 руб., которые были собраны для Красного креста, и чтобы эти деньги распределены были среди безработных доверенными от рабочих.

 

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ.

Прошу покорно редакцию поместить мой ответ на корреспонденцию, помещенную в №45 «Бр<янской> Ж<изни>» от  15 сего октября  относительно долгого непосещения врачом брянской тюрьмы и неполучении лекарства политическими заключенными, что я, и<справляющий> д<олжность> начальника брянской тюрьмы, заявляю, что стационарных больных во вверенной мне тюрьме нет, а амбулаторным политическим заключенным врачом г. Онисимовым была оказана своевременно медицинская помощь, и они лекарства получили. При этом прошу от дальнейшей полемики меня освободить, так как я очень занят службой.

И<справляющий> д<олжность> нач<альника> брянск<ой> тюрьмы А. Пономарев.

 

ОБЛАСТНАЯ ХРОНИКА.

Бежица, Бр<янский> зав<од>.

Кроме обычных хулиганов здесь появились еще и такие таинственные личности, которые обделывают свои делишки самым ловким и гнусным приемом. Жертвою этих темных личностей сделалась акушерка заводской больницы.

Дело произошло таким образом. В больницу приходит один субъект и просит акушерку приехать к больной жене. Там записали его квартиру, № и сказали, что акушерка приедет. Выбрав время и как на грех вечернее, последняя явилась о указанному адресу. Когда она вошла в комнату, там сидело несколько человек, которые тотчас же набросились на нее, требуя денег, причем некоторые стали шарить по карманам, раздевать и пр. Понятно, карманные деньги и одежда остались в руках грабителей, прежде чем акушерке удалось вырваться из их рук, выскочить на улицу и собрать народ. Пока прибыла полиция – грабителей и след простыл. Хозяйка дома заявила, что пустая половина дома была снята у нее двумя молодыми людьми, но кто они – не знает.

 

Любохна Брянс<кого> у<езда>

Про обыски, имевшие место  у нас после экспроприаций говорят много комичного и вместе с тем передают о той разнузданности, с которой вела себя наша полиция, прибывшая из Дятькова чуть ли не с целым полком милиционеров. Собственно, полиция и не думала найти экспроприированных денег, она, наслышавшись о нашем селе, желала найти бомбы, оружие «ораторов» и т. д. Обыскивали одного молодого торговца. Помощник пристава Соколин копался в муке, овсе, а также распечатывал почки со свечами и табаком, думая, вероятно, найти в них бомбы и динамит. Когда вошли в дом, г. Соколин, заметивши висевшие на стене синее брюки, торжествующе схватил их и шаря по карманам, просил: «Чти это брюки?» Последовал ответ хозяина: «Мои». Посмотревши недоверчиво на него, Соколин начал шарить со стражею по сундукам, шкафам и святым углам, судя по синим брюкам, что дело пахнет «студентом». Затем, заглянувши в печь, порывшись в дровах, полиция побывала на сушилах, тыкая в сено во всех направлениях своими обнаженными шашками. Однако, обыск не увенчался успехом и «просвещенный» г. Соколин, забрав с собою книжку, приложение к «Биржевым Ведомостям», ретировался. В этот день обыскано было до 50 домов, но… «обыскавши квартир триста, не нашли социалиста», ни пороху, ни бомб, ни оружия.

Арестованных 7 человек, после снятия с них допроса приезжавшим исправником, отпустили. Все село возмущалось «хозяйничаньем» полиции, и даже бабы говорили, что нужно ударить в набат и обсудить осадное положение.

В. М.