q
Подписывайтесь на наши аккаунты в соцсетях:

Сегодня день годовщины расстрела Ленских рабочих и день похорон нашего дорогого тов. Фокина. Все в ряды, все под чёрные знамена!

 

Брянск, 17 апреля 1919 г.

Сегодня день скорби и день нашей печали… Семь лет назад товарищи рабочие на далеких Ленский приисках, вместо хлеба и улучшения материальных условий, получили от царских жандармов свинец и нагайки, в результате чего сотни безвинно погибших жертв.

Во всех городах бурными протестами рабочие демонстрировали свою солидарность с Ленскими товарищами, которые своими искупительными жертвами лишний раз открыли глаза пролетариату на то, что от царя и буржуазии он никогда мирным путем не добьется признания своих прав и улучшения материального быта.

Через сотни и тысячи жертв, павших за общее святое дело, мы дошли до настоящих дней, когда исторические событие, происшедшие на Лене, кажутся каким-то тяжелым сном, кошмаром, от которого нас отделяют целые десятки и сотни лет.

Преклоняя голову перед жертвами, павшими за общее дело, мы вдвойне скорбим, ибо для нас, брянцев, сегодня день похорон одного из лучших товарищей, председателя Уисполкома и Комитета партии, вождя и дорогого товарища Игнатия Ивановича Фокина.

Нет слов говорить о потере, понесенной нами в лице безвременно ушедшего от нас тов. Фокина, который был для Брянского района тем духовным и политическим центром, около которого группировались все идейные, честные, политические и советские работники, в созидательно-творческой работе по переустройству жизни на новых социалистических началах.

Лишь безграничная вера в торжество начатого дела дает нам силы и вдохновляет на новые подвиги и новые жертвы в великой гигантской борьбе за лучшие идеи и светлое будущее.

За последние годы русский пролетариат много потерял лучших из своих рядов, сложивших свои буйные революционные головы во всех концах России, но дело и борьба за светлое будущее шла вперед и вперед, с каждым днем приближая нас к желанной нам победе.

Пусть безгранично велика и неоценима наша потеря со смертью дорогого вождя тов. Фокина, но мы молча сомкнем тесней ряды и, верные его революционным заветам, будем продолжать начатую пролетариатом борьбу.

И сегодня, вспоминая сотни и тысячи погибших товарищей, мы говорим тов. Фокину – последнее прости, как верному и преданному солдату революции, который любил пролетариат, как сын его и истинный рабочий, который жил с ним мыслями, страдал и умер на своем революционном посту, надорвавшись от трудной и непосильной работы.

Лучшим венком на гроб дорогого товарища и воспоминанием о ранее павших в неравной борьбе будет наше обещание и наша клятва идти вперед и только вперед по пути полного освобождения трудящихся от ига буржуазии и империализма.

Как и раньше, снова перед нами встают боевые революционные слова:

«Не надо ни песен, не слов мертвецам
Иной им воздайте почет.
Шагайте бесстрашно по мертвым телам,
Несите их знамя вперед!»

 

ПОСЛЕДНЯЯ ДАНЬ ДОРОГОМУ ТОВАРИЩУ ФОКИНУ.

Память об умершем друге народа
Мы навсегда сохраним.
В день же прощальный мы все, кто у гроба,
Тихо склонимся пред ним…
Пусть непробудный сердца он пробудит
Тех, кто погряз в мелочах.
Жизнь его всем на примером да будет!
Ныне ж почтим его прах…
Всё, что он отдал на благо отчизне,
Пусть всколыхнет всех, как гром!..
А на плачевной сегодняшней тризне
С болью вздохнем все о нём…

П. Ванюшин.

 

У ГРОБА ИГНАТА.

Не стало Игната Ивановича. Лютая, безжалостная смерть вырвала его из наших рядов в тот тяжелый и ответственный исторический момент, когда пролетариату необходимо напрячь все усилие и приложить всю энергию, опыт для довершения начатого дела до желанного конца и когда нам больше чем когда-либо нужны именно такие стойкие, несокрушимые и честные борцы, каким был наш глубокоуважаемый Игнатий Иванович. Все, кому приходилось наблюдать работу Игната Ивановича, а еще больше те, кому приходилось вместе с ним работать и бороться, всегда поражались его неисчерпаемой энергией, непреклонной волей и исключительным мужеством. Его ум, его нервы никогда не знали отдыха и его любовь к делу была столь велика и сильна, что даже в последние минуты в своем предсмертном бреду он говорил о митингах и беспокоился о партийной и советской работе. И нет ни малейшего сомнения, что не только город Брянск, но и весь Брянский район и даже вся Орловская губерния потеряла наилучшего работника и наилучшего борца, которого любили, уважали, ценили не только соратники по борьбе, но даже и его политические враги, чем он особенно выделялся из ряда других борцов не только в нашем маленьком Брянске. Это был работник и борец в буквальном смысле слова, а мы, стоя у его гроба и подводя итоги всей его работе, можем с полной уверенностью сказать, что если бы каждый участник рабочего движения работал так же горячо, преданно, самоотверженно, как это делал покойный Игнат Иванович, у нас далеко не было бы такой разрухи, какая есть сейчас, и мы значительно ближе были бы к этой цели, за которую Игнат так неустанно боролся с малых лет и за которую мы, лишившись его, не перестанем бороться. Мы определенно знаем, что «вожди умирают, но дело живет», и нет человека, «кто скажет буре, стой на месте».

Оставляя изложение краткой биографии дорогого Игната для тех, кто вместе с ним рос и в тюрьмах сидел, я все же хочу указать еще на одну особенность Игната, которая всегда его выделяла из ряда других товарищей его соратников, — это непоколебимая и ненарушимая вера в торжество рабочего дела. В Самые тяжелые и критич<еские>  минуты, когда над Советской Россией вообще и над нашим Брянском в частности, скоплялись грозовые тучи, когда смутное чувство тревоги охватывали даже самых сильных и крепких из наших рядов, Игнат Иванович ни на минуту и даже ни на секунду не поддавался этой слабости. Он всегда неколебимо стоял на своем революционном посту, и даже в интимной беседе (за год совместной работы с Игнатом их довольно много было) мне ни разу не пришлось услышать от него ни единого слова опасения, а наоборот, Игнат Иванович всегда выражал непоколебимую и несокрушимую веру в неизбежность победы мировой социальной революции.

Но его уже больше нет среди нас, мы с этим должны согласиться, как бы его горько и тяжело нам не было. Однако, дело, начатое им, мы будем продолжать, ибо великое дело пролетариата не умирает со смертью его любимых борцов. Будем работать и бороться так же, как это делал дорогой Игнат Иванович. Пусть буря бушует еще сильнее, пусть раздаются раскаты грома еще звучнее, мы будем так же твердо стоять на своих постах, как стоял Игнатий Иванович. Больше уверенности в своих силах, больше смелости в своих действиях, меньше слов и больше дела и нет сомнений, что победа за нами будет обеспечена.

Яков Алкснис.

 

НАША ПОТЕРЯ.

Смерть т. Фокина нанесла тяжелый удар нашей организации. Идеальная, кристально-чистая его душа привлекала и очаровывала как врагов, так и его друзей. Интеллигентный, чуткий с незаурядными природными дарованиями ума и ораторскими способностями он был одной из крупных величин среди партийных работников не только нашего уезда, но и всей Орловской и Калужской губерний. Не даром услужливая полиция, чуть не со школьной скамьи двухклассного сельского училища все время преследовала т. Фокина, арестовывая и гоняя из одной тюрьмы в другую. Молодая, полная лишений и испытаний, его жизнь была лучшей политически школой, выработавшей из него стойкого политического борца. Каждый, работавший и работающий в Брянском районе, отлично знает, насколько огромна и неоценима была проделана тов. Фокиным как советская, так и политическая работа, в особенности в таком районе, как наш, где при засильи «учредиловцев» и их относительно сплоченных сил, необходим был известный такт, огромные организаторские и индивидуальные способности, которые и помогли тов. Фокину, сорганизовав коммунистов, выбить эсерство и меньшевизм, окопавшийся в соглашательском «знаменитом» Бежицком Совете.

Там, где приходилось при своих поездках по уезду выступать т. Фокину, он всегда встречал всеобщий радушный прием, ибо в его лице рабочие и крестьянские массы видели идейного «настоящего большевика» коммуниста, который частенько поднимал авторитет организации на местах, направлял работу молодых коммунистов на истинно-классовый путь.

Надо открыто сказать, что и здесь в г. Брянске среди ответственных партийных и советских работников частенько на почве тех или иных отношений возникали разногласия, иногда служившие тормозом в общей сложной работе, где особенно была необходима согласованность, и тов. Фокин всегда во время мог предупредить эти нежелательные явления, пользуясь всеобщим уважением не только как председателя Уисполкома и комитета партии, но и как товарища, своей неустанной работой заслужившего это товарищеское уважение.

Он был и руководителем, он был и цементом, связывавшим во имя общего дела иногда и разнородные элементы, вот почему то уважение, которое к нему имели как его друзья, так и враги, было вполне нормально, ибо он знал, как к каждому человеку подойти.

Еще памятны его воодушевленные слова, когда он неоднократно «громил» с трибуны за саботаж интеллигенцию, но впоследствии многие из этой же интеллигенции увидели на деле, что с такими коммунистами, как т. Фокин, вполне можно работать, ибо он отлично знал достоинства и недостатки как групп, так и отдельных лиц, а также их слабые стороны, которыми, как никто, во имя интересов рабочего класса, мог пользоваться, благодаря своей проницательности, покойный.

Как сейчас помню большой митинг состоявшийся прошлым летом в его родном селе Людиново, где переполненный зал Народного Дома не мог вместить всех желающих послушать приехавшего т. Фокина.

В двухчасовой речи, оратор мастерски обрисовал положение Советской России, борьбу партий, всю политику меньшевиков и эсеров, причины применения красного террора к буржуазии и т. д. и вот среди присутствовавших сидит старый седой учитель, который с большим вниманием слушает своего бывшего ученика. Всего несколько лет и они поменялись ролями… учитель с каждым словом заражался вдохновенной речью своего ученика, черпая из нее все новые для него взгляды и истины, а ученик закончил свою речь под гром аплодисментов, и в числе рук, издававших громкие звуки, были и старческие руки учителя, который несколько лет тому назад никогда не мог и подумать, что его маленький ученик Игнатий Фокин будет таким большим и крупным политическим деятелем среди большевиков, вождем рабочих масс и борцом за права всех угнетенных.

Спи спокойно, дорогой товарищ, ты мало жил, но много сделал, и родные тебе Брянский и Мальцовский районы останутся на век благодарны и признательны тебе за ту огромную работу, которая и подорвала твои силы в этой великой борьбе.

Вожди умирают, но дело живет, и наш священный долг взять па себя ту работу, которую ты принужден был оставить еще не законченной.

Прости и прощай…

Григорий Киреев.

 

УЧИТЕЛЬСТВО — ФОКИНУ.

Брянское учительство узнало о смерти Игната Ивановича во время заседания, по поводу организации летних занятий в школах. Слова о том, что пятнадцать минут тому назад скончался Игнат Иванович Фокин, прозвучали трагичным звуком; какой болью отозвались они в сердцах собравшихся, можно было угадать по взволнованным лицам, по навернувшимся слезам, когда тут же была почтена память усопшего вставанием; горячие, непосредственные слова тов. Макеева отразили чувства всех. Чувства эти были единодушны: это была глубокая скорбь о потере необыкновенного человека, «человека» в самом высоком смысле этого слова, бывшего всегда таким чутким и отзывчивым к запросам просвещения и к нуждам учительства. Все знают, какими заботами, каким вниманием Игната Ивановича пользовалось дело народного образования. Вышедший сам из народа, он знал, что значит звание для народа, он знал, какое это могучее оружие в борьбе за тот счастливый мир — мир социализма, которому он отдавал всю свою жизнь.

Когда почти год тому назад, при создании в Брянске Комиссариата Народного Просвещения, Игнат Иванович взял дело заведывания им в свои руки. Все учителя помнят, сколько такта, сколько гуманности, сколько чуткости проявил он по отношению к учительству, часто запуганному и полуголодному. А потом, будучи председателем Исполкома, он горячо поддерживал и проводил всякое начинание в области просвещения. И не только поддерживал, но сам проявлял инициативу, сам толкал дело, когда видел, что где-нибудь не все делается, что могло бы быть сделано. Еще совсем недавно по его инициативе создался «лекторский кружок», при Внешкольном подотделе, который занялся делами организации лекций и докладов, среди широких слоев населения.

Игнат Иванович привлек в этот кружок интеллигенцию, которую еще раньше на митинге интеллигенции, созванном опять-таки по его инициативе, он горячо звал нести свои знания рабочему, рабу станка, не имевшему возможности в прежние времена вкусить от сладкого плода науки.

И сам он, заваленный работой, буквально горевший лихорадочной деятельностью, находил все-таки минуты для чтения лекций рабочим, которые валом валили слушать его в «Металлисте».

И для молодежи находил он время: не раз участвовал он в митингах, устраиваемых учащимися 2-ой ступени, и всегда с интересом и вниманием относился к разумным начинаниям. За то не было более популярного и любимого лица для школьников, даже малышей, чем Фокин. Дети — чутки. Они чувствовали, что Игнат Иванович любит их и имя его среди них было очень популярно.

Я вспоминаю ясный, солнечный день годовщины октябрьской революции. Сквер представляет собою одно сплошное море детских голов. Над ними на трибуне Игнат Иванович. «Дети, друзья мои», — говорил он, и сколько сердечек забилось от искреннего тона этих слов…

Дети любили его — я это знаю от этих детишек, которые, устраивая какой-либо вечер, спектакли, всегда так просили, чтобы к ним пришел «товарищ Фокин».

Не меньшей любовью пользовался он и учителей, которые смело шли к нему со своими нуждами, заботами, зная, что встретят участие и сердечное отношение. Не раз бывал на учительских съездах и, выслушивая трудные «доклады с мест» о тяжелом материальном и правовом положении учительства, прилагал все усилия помочь учительству в этом.

Игнат Иванович Фокин был истинным другом учителей и детей, и в лице его вся школьная семья всего уезда понесла незаменимую утрату.

Мир праху твоему, светлая, яркая личность.

Н. Теннова.

 

ТЫ УМЕР, НО ЖИВЕШЬ…

(На смерть тов. Фокина).

Еще один… из нашей красной стаи славных
Орлов свободных, сильных, мощных и лихих,
Суровою рукой с полей военных бранных
Безжалостно изъят в одно мгновенье – миг.

Всю жизнь свою горел и звал на баррикады,
Боролся, шел вперед, где света видел даль…
Сегодня он в гробу… Враги быть может рады,
Но здесь кругом тоска, заботы и печаль.

Всю молодость провел в тюрьме сырой унылой,
Куда бросал царизм всех смелых, молодых,
И в наши дни побед, с надорванною силой
Ты первым шел в рядах рабочих, боевых.

Теперь когда весна в любимом нашем деле,
Сломала толстый лед, надеждой озарив,
Тебя уж больше нет… Твоей могучей вере
Не нанесен удар — ты умер, победив…

Сегодня твой мы прах сырой землей зароем,
Простимся с ним… взгрустнем… поплачем о тебе
И снова на борьбу пойдем сомкнутым строем,
С проклятьем на устах суровой злой судьбе.

Прости, прощай на век… В земле лишь безмятежной
Покой получишь ты, горевший что маяк,
Твой гордый склад души, отзывчивой и нежный
Будил и звал вперед под ярко-красный стяг.

Мы верим, что заря свободы долгожданной
Даст лучший яркий день, день счастья и побед…
И призывы твои, наш вождь и друг желанный,
К работе будут звать за счастье, волю, свет.

Вся жизнь была твоя полна борьбы, страданий
Теперь пришел конец, порвалась ее нить
Спокойно спи, борец, участник битв, восстаний,
Твой призыв вреди нас навеки будет жить…

Гри – Кри.

 

РЕПУТАЦИЯ ФОКИНА.

В своем письме, присланном для помещения в газете, но за недостатком места и множеством подобного рода писем не помещаемом, «польский коммунист» пишет: «Пролетариат Брянского уезда не только потерял главу управления уезда, но потерял одного из лучших руководителей политического движения, одного из честнейших работников, против которого даже черная реакция, в душе шипя, открыто не посмела бросить никакого обвинения!!.» и тут же в письме автор приводит разговор двух буржуазных особ, из которых одна, поддакивавшая и соглашавшаяся в осуждении Коммунистов, с другой,  как только дело дошло до тов. Фокина, выступила на его защиту, говоря: «Вы уж Фокина оставьте в покое, это, пожалуй, единственный человек, за которым можно идти. Он подает пример не только на словах, хотя я его и готова слушать целые сутки, так он красиво говорит, но и на деле. Про Фокина никто не посмеет плохого сказать, даже стоя в очереди. Он безупречен в своих делах и в своей частной жизни». Вот такое мнение сложилось о тов. Фокине, даже среди врагов пролетариата и рабоче-крестьянской власти.

 

ПАМЯТИ ДОРОГОГО ДРУГА ИГНАТА ФОКИНА.

Из наших рядов безжалостной смертью выхвачена еще новая жертва. Умер товарищ, который с юных лет связал свою жизнь с борьбой за интересы трудящихся, за социализм.

Личная жизнь с ее мелкими интересами у товарища Игната отсутствовала. Лично я встретился с тов. Игнатом осенью 1906 года в Бежице, где после поражения первой русской революции в 1905 г. пред оставшимися партийными работниками стала задача приступить к созданию нелегальной партийной организации. Тяжела была задача строительства организации в этот период начавшейся реакции и повального бегства интеллигенции из подполья. В 1907 году тов. Игнат за участие в Брянском Окружном Комитете РСДРП попадает с большинством тов<арищей> из комитета в тюрьму, где проводит 5 лет. По выходе из тюрьмы и короткого пребывания на воле его призывают на военную службу, признают негодным, но тут же арестовывают, как неблагонадежного и ссылают в Вологодскую губернию.

Во второй раз мы встретились в Питере в 1915 году. Тов. Игнат в этот период расцвета шовинизма оставался верным на своем посту и был всецело поглощен партийной работой.

В 1916 году его арестовывают из Питера без права жительства в 52-х пунктах бывшей Российской империи. После этого скитания из города в город он опять получает  ссылку и только февральская революция возвращает его в бурный Петроград, где он немедленно, не отдыхая, принимается за партийную работу. В третий и последний раз я встретился с тов. Игнатом в Брянске в октябре 1917 г. Не имея постоянного местожительства, он часто приходил на ночевку ко мне, и мы большей частью проводили это время в беседах. Помню его приход после 25 октября 1917 г. Усталый физически от взвалившейся работы при недостатке людей, он обрушился на всех стоящих в стороне созерцающих происходящие события: «Нейтралитета быть не может, или с нами или против нас». В период совместной работы с октябрьских дней по день заболевания в тов. Игнате в критические моменты всегда можно было найти поддержку. Хотя он не обладал  хорошим здоровьем, но дух его был бодр и он не знал сомнений. Спи же с миром, дорогой друг.

Пусть память о тебе воодушевляет на беззаветную борьбу за конечное торжество идей, во имя которых ты отдал свою жизнь.

Г. Панков

 

ВМЕСТО ВЕНКА.

Как ценили, уважали и любили тов. Фокина, этого честного, отзывчивого, неутомимого борца за святое дело, этого «рыцаря без страха и упрека», умеющего своими речами вдохновить других на великое дело и объединить в общей работе, показывает то настроение, которое появилось у всех при известии о смерти такого человека. Не верилось, казалось нелепостью, что он мог умереть, умереть так обыденно. Нельзя примириться с тем, что его уже нет в живых, но лежащие предо мною десятки писем, с воспоминаниями о нем, присланные для помещения в газете, говорят, что его действительно нет… И сердце сжимает тоска и печаль…

Только теперь узнаешь, какого мы человека потеряли, только теперь оцениваешь эту величину.

Много десятков венков принесли на гроб нашего «Игната», много теплых задушевных слов написано на лентах, слов не официально банальных, а слов, исходящих от сердца, слов полных чувств.

Ни одно учреждение, ни один самый маленький кружок, союз, общество, не прошли молчанием смерть тов. Фокина, так больно она ударила по всем сердцам. Перечислить все надписи на венках нет никакой возможности, так их много, но на некоторых 13 них стоит остановиться.

Вот венок из живых цветов, от Союза Журналистов, среди зелени и белых цветов которого, как капельки крови, рдеют краевые розы. На белоснежных лентах этого венка написаны бессмертные слова Надсона: «Хоть арфа сломана, аккорд еще рыдает», слова вызывающие грусть, но говорящие о бессмертности дел и мысли усопшего, как отзвуки дивной мелодии, оставшейся в памяти у живых.

Да арфа сломана, разбита, – угас неоценимый человек, но мысль его, нашедшая живой отклик в наших сердцах, жива и будет жить.

Вот другой венок, с надписью: «Спи, герой святого идеала, Вечная память о Тебе всегда будет с нами», тоже говорит о том, что хоть и нет его с нами, но память о нем всегда будет жить и вдохновлять на борьбу.

Обращает на себя внимание также роскошный венок, тоже из живых цветов, возложенный от «Особого Отдела» с надписью «Часовому Мирового Коммунизма, тов. Фокину». От Уисполкома венок с надписью: «Вожди умирают, — а дело живет». От Красноармейцев: «Сии спокойно — мы на страже».

Вся масса надписей на венках говорит о глубокой грусти и скорби, но вместе с тем и о готовности довести до конца то Святое Дело, за которое он страдал и боролся всю жизнь.

Эта готовность есть самый лучший и достойный венок, возложенный на его дорогую могилу, так как она доказывает, что дела и слова тов. Фокина живут и с его смертью зазвучали новой силой, напоминая нам нашу обязанность и призывая на работу.

Как откликнулись на столь тяжелую утрату достойного человека жители Брянска и уезда, можно заключить из приводимых ниже писем и телеграмм выбранных нами изо всей массы присланных.

 

«Скорбь арестного дома».

13-го апреля в 7 часов вечера арестованные, находящиеся среди мрачных стен Брянского арестного дома, узнала о трагической смерти незабвенного товарища Игнатия Ивановича Фокина.

С великой скорбью в душе, чтим память великого честного борца за пролетариат Брянского Промышленного Района.

Арестованные 1-ой камеры в числе 12 человек.

 

Профессиональный союз торгово-промышленных служащих Володарского поселка (ст. Брянск Р<иго>-О<рловской> ж<елезной> д<ороги>), глубоко скорбящий со всем революционным пролетариатом Брянского района, выражают свое глубокое соболезнование Брянской организации Р. К. П. по поводу безвременно скончавшегося дорогого идейного защитника трудящегося класса и вождя товарища Игнатия Ивановича Фокина.

Правление Союза.

 

На Сухарном заводе.

14 Апреля, как только здесь получили известие о смерти тов. Фокина, было созвано экстренное заседание объединенной ячейки коммунистов, членов правления профессионального союза, заводского комитета и администрации завода, на котором избрали делегацию для возложения венка на гроб и постановили всем служащим и рабочим присутствовать на похоронах со своим флагом, на котором иметь надпись «Вечная память борцу за счастье пролетариата», а на лентах к венку: «Спи, герой святого идеала, вечная светлая память о тебе всегда будет с нами».

На внесенное предложение о выработке резолюции для посылки в редакцию местной газеты, после обсуждения вынесли резолюцию: «Объединенное заседание ячейки коммунистов, членов Правления профессионального союза, заводского комитета и администрации Брянского Сухарного завода от лица всех рабочих и служащих завода выражают свое безграничное соболезнование о безвременной кончине дорогого тов. Фокина, вождя пролетариата уезда и губернии, оставившего нас сиротами своею смертью, которая унесла неутомимого работника с своими светлыми идеалами коммунизма. Потеря громадна и чувство горечи велико, а потому, им в честь его памяти, дабы возместить в лице передовика работника дорогого «тов. Фокина, должны напрячь все свои силы к достижению того, к чему стремился покойный».

Сухарный завод.
Председатель (подпись).

 

Телеграмма Брянскому Уисполкому.

Пораженные вестью о неожиданной смерти председателя Уисполкома тов. Игната Ивановича Фокина, выражаем свою глубокую скорбь. Его светлая память честного борца за пролетарское освобождение постоянно будет освещать нам путь в дальнейшей борьбе  за социализм.

Фабричный комитет фабрики готов<ого> платья.

 

Телеграмма Уездному Комитету Р. К. П. от Дятьковской организации.

Дорогие товарищи! Глубоко скорбим о тяжелой утрате дорогого и стойкого борца, «товарища Игната», но клянемся над прахом его, что мы будем до последней капли крови бороться за полную победу коммунизма, и глубоко верим, что места выбывших товарищей не будут пусты.

Комитет партии
Комиссар Ж. Ч. Ком. Цыганков.

 

Телеграмма Уездному Исполкому от рабочих Дятьковской фабрики.

Дорогие товарищи! Мы, рабочие Дятьковской хрустальной фабрики, вместе с вами глубоко сожалеем о преждевременной кончине нашего дорогого товарища «Игната». Мы перед прахом его обещаем твердо идти по тем же путям, по которым шел товарищ наш «Игнат», до полного осуществления идей социализма. Не будем же товарищи оплакивать прах его слезами, а дружной и единой силой заменим нашего товарища Игната Фокина.

Рабочие Дятьковской фабр<ики>.

 

Подобного же содержания телеграммы получены еще из следующих мест: из Бежицы от Исполнительного Комитета от имени рабочих Брянского завода, выражающая соболезнование, от Любохонского Волисполкома, от Людинковской вольно-пожарной команды, от Городского Совета совместно с учащимися, выражающими тоже соболезнование и много других.

Районные Домовые Комитеты, скорбя о безвременной кончине тов. Игнатия Ивановича Фокина, выражают глубокое сожаление Уисполкому, утратившему столь незаменимого председателя и Брянск<ой> Орг<анизации> Р. К. П., утратившей идейного, выдающегося вождя.

Ввиду безвременной кончины тов. Игнатия Ивановича Фокина Районные Домовые  Комитеты выражают глубокое сочувствие семье покойного и вместе с нею скорбят о драгоценной утрате.

Получены еще соболезнования по поводу смерти тов. Фокина от Любохонской Организации Коммунистов и из Жуковки, от партии «П[о]алей Цион»

 

ГОЛОС КРАСНОАРМЕЙЦЕВ.

Мы, красноармейцы, Брянского Местного Отдельного Караульного Батальона, на общем Батальонном собрании, состоявшемся 14-го сего Апреля, заслушав доклад тов. тов. Чепурова и Яльчика о смерти Председателя Брянского Уисполкома и Комитета Брянской Коммун<истической> Организации, выражаем свое сердечное соболезнование и глубокую скорбь по безвременно умершем от тифа незабвенном дорогом товарище ФОКИНЕ, отдавшем всю свою молодую жизнь, силы и знание трудовому народу, в его революционной борьбе за святые идеалы коммунизма, торжество справедливости,  культуры, Социалистической Мировой революции и воцарения царства социализма. Клятвенно обещаемся, что Красное знамя коммунистической революции, выпавшее из рук покойного дорогого и незабвенного тов. ФОКИНА, мы гордо подымем вверх и заявим всем врагам пролетарской революции, что пусть помнят, что умирающие истинные революционеры и защитники трудящегося люда оставляют и после своей смерти равное им наследие.

Увековечивая память усопшего незабвенного товарища Фокина, мы красноармейцы Караульного Батальона, возлагая венок на его могилу, говорим: спи ты, товарищ, в могиле сырой и знай, что проводимую тобой идею коммунизма никто не вырвет из наших рук.

Красноармейцы Караульного Батальона.

 

«ПРИВЕТСТВИЕ ТОВ. ФОКИНУ».

Под таким названием была прислана две недели тому назад заметка, подписанная красноармейцем К. Хроменковым, но не помещенная по вполне понятных причинам. Теперь же, когда товарища Фокина нет в живых, мы ее помещаем, как показатель той любви и уважения, какую снискал к себе он, как вождь.

«Товарищ Фокин! Шлю Вам великую благодарность за вашу доблестную работу в за вашу речь, напечатанную в «Брянских Известиях» 3-го апреля и уверяю Вас, что если бы были все, стоящие у власти, так близки сердцем к рабочим и крестьянам, как Вы, то все крестьяне и рабочие, как один человек, пошли бы без лишних слов бороться против врага и лозунги коммунизма распустились бы пышным цветом среди крестьянской массы, по  селам и деревням. Приветствуя Вас, тов. Фокин, я обращаюсь к Вам с великой просьбой употребить свой авторитет и свои силы на борьбу с людьми, залезшими в советские учреждения, лишь для того, чтобы получать теплое место, но не болеющих о нуждах рабочих и крестьян, и очистить учреждения, вышвырнув их за борт. Знайте, товарищ Фокин, что ваши речи горячее воспринимаются нами и мы вместе с Вами горим желанием победить черного врага, загнав всех угнетателей в «Игольное ухо».

Да здравствует наша Рабоче-крестьянская власть!

Да здравствуют наши товарищи — вожди Ленин, Троцкий и Вы, дорогой товарищ Фокин!

Примите мой привет от сына трудового крестьянина, готового положить жизнь за общее с Вами, дорогое для нас, святое дело.

Красноар<меец> Пулеметной команды № бат<альона> К. Хроменков.

Изо всей массы приведенных здесь выражений любви, скорби, желания бороться и жить для завершены дела, которому виновник всех этих чувств отдал всю свою жизнь, сплетается красивейший, наидостойнейший вождя венок. Этот венок не поблекнет, не завянет и не превратится в прах, как все материальное, а со временем станет еще пышнее и вплетутся в него красивейшие цветы жизни — Совесть, Истина и Свобода, воцарившиеся над миром и правящие им.

Спи же спокойно, дорогой товарищ, дело, за которое Ты всю жизнь боролся, и чувства, которые Ты внушил вам, в нас не умрут и если мы сами не успеем довести наше общее с Тобой дело до конца, доведут его наши дети и внуки, и этот пышный венок с гордостью Тебе принесут.

С.

 

На смерть тов. Фокину.

(Похоронный марш).

Спи, честный товарищ,
Спи, смелый боец,
Безвременно взятый могилой,
Ты всю жизнь боролся
За истины свет,
Чтоб он загорелся над миром.

Твой гроб мы украсим
Лавровым венком,
Заветы твои помнить будем,
И с верой в победу
Твоим же путем,
Пойдем на борьбу с темной силой.

Нам брешь нанесена
Уходом твоим,
Твоей столь печальной кончиной,
Но тесно и дружно
Сомкнем мы ряды
Над свежею, ранней могилой.

Спи ж, честный товарищ,
Спи, смелый боец,
В могиле своей будь покоен,
Мы дело твое
Доведем до конца.
Борьбы святой Истины с тьмою.

От нас ты ушел
Хоть в тяжелый момент,
И прах твой засыпан землею,
Но дух твой он с нами,
Нас в битву ведет,
Мы мыслим едино с тобою.

Тебе ведь ненужны
Стенанье и плач.
Ты враг малодушья пустого,
Так знай же, товарищ,
Что пробил наш час,
Мы ринемся в битву все снова.

С.

ТЯЖЕЛАЯ УТРАТА.

(Память трибуна пролетарской революции тов. Фокина).

… И верить хочется, что только он лег немного отдохнуть. И завтра встанет и польется его взволнованная речь, и будем с ним мы все готовы для новых бурь и новых сеч.

Не успокаивают, не усыпляют слова поэта. Хотелось бы верить им, но факт свершившегося неумолимо вызывает глухую злобу и печаль в душе на несправедливость судьбы.

Кругом весна…

Многострадальный этап пролетарской русской жизни продвинул нас, в конце концов, к социалистической весне и сейчас, когда те семена, которые брошены нашими вождями в революционную работу, начали давать плоды, когда в близости господства социализма в Европе уже не сомневается никто, начинают выбывать из строя наши сеятели…

Еще один из немногих ушедший в вечность бытия…

Сегодня, когда наша историческая памятка красными буквами напоминает нам о тех погибших товарищах, расстрелянных на Лене, мы хороним дорогого вождя пролетариев нашего района товарища Игната Фокина.

Его смерть — невозвратимая для нас утрата и, чувствуя это, будут скорбеть все рабочие и крестьяне нашего района.

Скорбеть будут все граждане города Брянска: за тот период, пока я с ним работал, я убедился в той неограниченной любви,, уважении, которую чувствовали к нему местные граждане не только как к честному политическому работнику, но и как к человеку с необыкновенной доброй и чуткой душой.

Трудно в такой момент подвести хотя бы беглые итоги его кипучей многосторонней  энергичной революционной деятельности. Для этого нужны более спокойные минуты.

Но его светлый образ так и стоит перед глазами и без слов говорит за свою личность. На этом благородном лице вождя рабочих может каждый прочесть родную душу униженных и оскорбленных. Я помню, как на самых тревожных собраниях недовольных измученных наследием капитализма масс один его взгляд с улыбкой возрождал эти массы к сознанию и готовности понести какие угодно жертвы, лишь бы идти за своим вождем.

Память о нем окрашена грезами, мечтами о счастье людей и стремлении к честному труду. И мы особенно, молодые работники, с удовольствием выслушивали его наставления, укоры и подчас даже выговоры. Кроме вождя он был нам учителем.

Отдавши все свои силы, всего себя на общее дело освобождения трудящихся, он как пламенный коммунист, неуклонно приближал нас к осуществленной лелеянной мысли, сам ничуть не оберегая себя. Принимая участие во всех отраслях рабочего и социалистического творчества, он днями и ночами безустанно работал. Весь фундамент советского творчества в Брянском районе есть дело его рук.

Будет, конечно, чувствоваться его отсутствие в нашей дальнейшей работе, но брошенные им семена, уже достаточно вкоренились в сознание нас, оставшихся после него.

Больно сознавать, что его уже нет среди нас, но отчаянию не место там, где еще борьба не закончена, где после павших ряды должны сомкнуться еще теснее.

Вечная память товарищу Фокину. Сознание, что все еще закончено, свяжет нас еще сильней в теснее для новой борьбы и для полной победы.

Товарищи рабочие, крестьяне и красноармейцы. На могиле нашего вождя мы должны поклясться, что нашими мозолистыми руками мы крепче сожмем в своих руках молот, соху и винтовку, чтобы окончательно выполнить начатое нашим вождем дело.

Выше красное знамя Мировой Советской Республики!

А ты, товарищ Фокин, мирно спи и отдыхай, не знавший в своей жизни ни минуты покоя

Вечная, вечная память тебе.

С. Альтшуллер.

 

ТОВАРИЩ ФОКИН.

Как быстро, как неожиданно свалился в мучительной беспамятной болезни наш  дорогой товарищ Игнатий Иванович Фокин. Прямо-таки не хочется верить и даже думать, что его уже теперь нет в живых, это так неожиданно как вихрь бурь, взлетевший сразу и  поломавший молодое дерево, не дав ему дальше бороться и расти.

Каких-нибудь две недели тому назад мы ехали с ним из Москвы в Брянск с 8-го Партийного Всероссийск<ого> съезда. Правда, еще только по приезде в Москву, после проведенных нескольких ночей, в абсолютно нетопленной квартире, на его лице во всем нем заметна была слабость и переутомление, полученные от постоянной и беспрерывной сверхчеловеческой работы. Без всякого отдыха после своего выхода из тюрьмы далекой Сибири, освобожденный революцией. т. Фокин беспрерывно работал до последних дней и на мое замечание, что ему нужно было бы немножко отдохнуть, он ответил, когда укрепится навсегда Советская республика, и на смену продут новые силы, тогда можно и отдохнуть, а сейчас не время.

И вдруг не успели приехать в Брянск каких-нибудь еще 10-11 дней, чудовище смерти скрутило и уничтожило эту молодую жизнь. Это была отчаянная схватка, смерть схватила за голову, в последних напряжениях боролось сердце, бившееся вместо с коллективным сердцем нашей великой октябрьской революции, наконец оборвалась и эта последняя струна… и нашего милого и дорогого товарища Игната Ивановича Фокина не стало.

Если бы мы хотели в нескольких словах охарактеризовать его теперь потерянного для нас навсегда, то можно безошибочно сказать такими словами: Идеальность, энергия, вера, мужество. Всякий, кто наблюдал его за работой, поражался той энергии и тому кипению, которыми была полна его короткая жизнь. Его голова и нервы не знали никогда отдыха. На самом деле разве не поразительно то, что товарищ Фокин, лежа в бреду, все последние дни и до самой смерти говорил все о советской и партийной работе, о митингах, собраниях, делал распоряжения по телефону, вызывал все время членов Исполкома. Разве не характерно то, что Игнатий Иванович последний день перед смертью, когда он, благодаря общему физическому истощению и совсем разбитым нервам, не мог уже рассуждать вслух и жестикулировать руками, все еще продолжал шептать бледными губами о собраниях, заседаниях и делах. Я думаю, все товарищи Брянска и из всего  брянского района, даже всей Орловской губернии знают, чем был для нас тов. Фокин и какую громадную роль он играл во всем этом районе в партийной и Советской работе. Я без преувеличения искренно могу сказать, если наш, также дорогой товарищ Свердлов, ушедший от нас за 2-3 недели раньше товарища Фокина, играл громадную роль во всей республике, то тов. Фокин выполнял не мене ответственную  работу у нас в Брянском районе. Это был работник, в буквальном смысле этого слова, и  нам вряд ли удастся заменить его десятью товарищами. Изумительно, как только так мог работать Игнатий Иванович, бывая каждый день до часа и до двух ночи на собраниях, заседаниях, митингах и т. д. Знавший все, не только в Брянске, но и в его уезде, он соединял в своем лице все нити партийной и советской работы, и если бы каждый работник так честно, так энергично, и без устали преданно работал, как покойный т. Фокин, то мы гораздо легче пережили бы тот кризис, который получили в наследство от царей и королей. Смерть дорогого товарища и друга Игнатия Ивановича, как нашего  Брянского вождя, должна сплотить еще крепче оставшихся. Мы знаем, что великое дело, как борьба за освобождение пролетариата, не умрет со смертью ее великих и любимых борцов. Будем же работать и дальше так, как работал всю свою жизнь Игнатий Иванович. В грозном и бурном водовороте событий, в великую эпоху революционных бурь  будем также, даже еще тверже стоять на своем посту и то великое дело, за которое положил свою жизнь Игнатий Иванович, не погибнет. Ту часть семян, которую засеял Игнатий Иванович, дает уже ростки, в наша задача продолжать это дело и твердо стоять на посту, как стоял покойный от самого начала своей сознательной жизни. Мы его похороним рядом с теми борцами, которые в 1905 году отдали свои жизни за великие идеи коммунизма и лучи светлого солнца, начинающие согревать истерзанную землю и  живущее на ней измученное и искалеченное человечество.

Г. Шоханов.

 

Что сделал тов. Фокин для пролетарок Брянского уезда.

По инициативе тов. Фокина начались первые попытки к организации тружениц уезда, в которых он сам принимал активное участие, работал в комиссии по агитации о Всероссийском съезде работниц, также и уездного. Вся работа комиссии, всколыхнувшая более сознательные части пролетарок, была закреплена Уездным Съездом, выделившим, по его инициативе, Бюро. Работающим в Бюро тов. тов., сталкивавшимся непосредственно с широкими слоями женских пролетарских масс, в минуты сомнения, казалось, что туман предрассудков, традиции, окутывающие их, не рассеять, приходилось высказывать свои сомнения, делиться с тов. Фокиным об этом, то каждый раз, среди рисуемой ему мрачной действительности, он всегда находил и указывал путь, ведущий к иному будущему, более светлому, более радостному. Это – путь неустанной работы. От живых речей тов., наши сомнения рассеивались, — мы видели пред собой новую женщину, в глазах которой светится не робость и забитость, как теперь, а уверенность в себя, в свои силы и в своей работе мы шли все вперед и вперед. Наши ряды увеличивались, правда, они еще не многочисленны, но тесно сплочены, одной мыслью, одной идеей — будущее принесет полную победу пролетарки над ее забитостью, а это׳ будет пышным венком на могилу товарища, первым призвавшего тружениц Брянского  уезда к общественной жизни, вечною благодарною памятью в их сердцах.

От всех тружениц Брянского уезда, Бюро работниц шлет тебе последнее прости.

 

ТОВ. ФОКИН И УЧАЩАЯСЯ МОЛОДЕЖЬ.

Коммунистическая учащаяся молодежь потеряла одного из своих самых дорогих старших товарищей-учителей. Не только для коммунистических ячеек при школах,  но для большинства учащейся молодежи, от детей до взрослых, тов. Фокин был тем  авторитетом, что воплощал в себе все то революционное, идейно чистое, стремление к чему живет в молодежи и детях, несмотря на годы пребывания в стенах зловонных учебно-воспитательных заведений; октябрьская революция, заветам которой до конца жизни служил тов. Фокин, освободила и учащуюся молодежь от тирании бездарностей, в лице гимназического начальства и только диктатура пролетариата может окончательно побороть упорствующую обывательщину и контрреволюцию в школе. Ни Керенский, ни Мануйлов и родительские комитеты не были способны повести молодежь на что-нибудь живое и решительное, только коммунистическая партия в лице тов. Луначарского, разрушив строй старой реакционной школы зовет самое учащуюся молодежь бороться с ее пережитками, напрягая все свои силы. Коммунистическая учащаяся молодежь останется верной заветам дорогого тов. Фокина.

Брянский Уездный Комитет учащихся-коммунистов.

 

Известия Брянского уездного исполкома Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. – 1919. – 17 апр. (№82)

 

Ещё по теме >>>



error: Копирование запрещено!