Опыт характеристики
Если бы кто-нибудь из посторонних пожелал изучить жизнь нашего города, то только после двух-трех месяцев он бы понял, что взялся за неблагодарную работу.
Брянск – это плохой, сильно мигающий кинематограф. Вы идете со Льговского вокзала, — и вид города приводит вас в умиление: красивенькие чистенькие домики купаются в темно-зеленом океане садов; воздух чист и прозрачен; мертвая тишина и ласкающий покой греют вам душу. Вам хорошо и вы невольно думаете: хороший город, славный город!.. Но вот вы в городе, и на душе становится все тяжелее и тяжелее… Красивые дома обратились в руины, требующие немедленного ремонта. Зелень садов не видна за облаками пыли; вместо воздуха какая-то кислая вонючая материя, в которой химик тщетно бы искал должного процента кислорода или водорода: их места давно уже заняты другими газами; бактериолог высоко оценил бы этот благодатный материал, который можно разрабатывать сколько душе угодно… Шум, крик, ухабы, рытвины, избитая мостовая, кучи камней на тротуарах, ругань извозчиков, — все это быстро разрушает иллюзию, и вы меняете свое мнение: скверный, паршивый город! Но вам хочется обмануть себя, и вы идете на Десну, что красивой лентой вьется у ног старого города, а Десны уже нет: на ее месте сонно ползет вниз мутный широкий ручей, дно которого ярко желтеет при частом мигании осеннего солнца… Где та Десна, что несла вниз тяжелые барки, берлины, бесконечные плоты? Где толпы «хохлов»-бурлаков и горы товаров? Их нет, и старая, глубокая, задушевная песня о родной дубинушке давно уже сменена несмолкаемых воем труб военных оркестров…
Вы не довольствуетесь внешней картиной, вам мало этого, вы начинаете изучать самих обитателей. И здесь на первых порах получается благоприятное впечатление. Кажется, будто в Брянске немало настоящих людей, которые еще дорожат той искрой, что отличает человек от животного, ведь «человек – это звучит гордо». Вас втянут в свой водоворот, затормошат, будут читать, петь, кричать, что мы, мол, и то-то сделали и то-то, что у нас…, что мы вот…, думаем теперь…, хорошо бы было вот… Вообще доведут вас до того, что вы решите: слава Богу, брянцы живут, как люди… И вдруг все это оказывается только иллюзией. Все эти люди с искрой – актеры; их роль – Репетилов; их монолог – «шумим, братцы, шумим!» Им все равно смерть ли Чехова или бенефис артистки сада трезвости: как в том, так и в другом случае является пышный материал для шумения, а шумение – это благодать для многих… А сколько в Брянске других героев, которым даже далеко до Репетиловых! И долго-долго будете искать в Брянске человека, которому дорого все то, к сему стремится человечество, который сохранил еще свою искру, который не погряз еще в тине мелочей, опутавших нашу жизнь, с которым можно было бы отвести душу…
Если же вы поживете год, два в нашем городе, узнаете все, чем знаменит наш город, то ваша жизнь – испорчена. Вы поймете, что фраза «человек – это звучит гордо» — абсурд. Вам невольно тогда вспомнится грязная гостиница, где пьяный купец тоже кричит: «Челаек! а челаек!» «Человек – это звучит гордо», но что может быть жалче, как крик: «челаек!» Это звучит вовсе не гордо. А ведь мир населен только челаеками, а Брянск тем более.
Вообще – Брянск удивительный город иллюзий. Дайте нам свету! Дайте нам настоящих людей! Нам грустно, нам тяжко дышать…