Покорнейше прошу причты и церковных старост 1го благочиннического участка пожаловать на общее собрание, имеющее быть 20го сего июня в 5 часов пополудни в соборе, для выслушания доклада и сообщения (см. Епархиальные Ведомости нумера 16 и 23й 1896го года) комитета по управлению орловским епархиальным заводом для решения вопроса о свечной торговле восковыми свечами, ладаном и деревянным маслом.
Благочинный, священник В. Попов
—
Прихожанам церкви с. Полпина, Брянского уезда, за переливку на их собственные средства колокола в 49 п. 2 ф., с увеличением веса нового колокола на 20 п. 25 ф.—объявляется признательность орловского епархиального начальства.
ХРОНИКА
С наступлением теплого времени, в Привокзальной слободе, в этом Новом Брянске, как нам передают — появилось много праздного люда, вместе с чем усилилось там число краж. Так, в ночь на 11е июня воры забрались в лавку Курова, откуда похитили 10 рублей мелочью и 60 фунтов чаю, и только благодаря окрику одного из железнодорожных служащих, случайно проходившего мимо — чай брошен возле рельсов. Затем у местного торговца Платонова украдено из квартиры несколько вещей, а у машиниста Медведева снято со двора мокрое белье, незначительная часть которого найдена после близ сосонника недалеко от сквера.
Не пора ли, говорит по сему поводу корреспондент — уничтожить колотушки у наших сторожей? Сам по себе инструмент этот годен разве для поднятия тревоги и для удостоверения того, что сторож не спит, в сущности же колотушка (в иных местах трещотка, чугунная доска, и т. п.) служит лишь отличным и наивернейшим сигналом, что в намеченной местности совершенно свободно и безнаказанно можно производить не только кражу, но, пожалуй, и какое угодно другое преступление.
В городе иное зло: редкий базар проходит, чтобы жулики не выкинули какой-либо штуки. Нам известен наприм. случай, когда среди дня угнана была лошадь, запряженная в сани, и хотя погоня предпринята была тотчас же, по горячим следам, поиски тем не менее остались безуспешны. Карманничество тоже процветает. На днях у одной дамы, покупавшей землянику, вытащили из платья портмоне, так что каждый фунт ягод обошелся ей в рубль. Дело тут разумеется не в деньгах, а в дерзости рыцарей свободной индустрии и в безнаказанности совершаемого ими.
Один из самых опасных элементов, нарушающих тихое существование обывателя — представляют летом еще так называемые странники, сборщики на погорелое, и проч., в действительности отъявленные проходимцы и пройдохи.
Прикрываясь званием богомольцев, с котомкой за плечами и в рубище — они колесят по городу с целью разведок для совершения чего-либо крупного, но не прочь поживиться при этом и чем-нибудь мелким.
На погорелое собирают почти всегда форменные бродяги, люди неизвестного происхождения и непременно с фальшивым паспортом.
Не далее как во вторник, 11го сего июня, к пишущему эти строки подошел один такой сборщик и прямо подал в папке вид свой и удостоверение сельских властей о сгоревшем у него доме «со всем имуществом», причем произошел интересный разговор.
Вероятно, проситель думал, что и вид его и удостоверено будут прочтены громко, так что он успеет в это время ориентироваться и приготовиться к ответам, но на беду обе бумаги были прочитаны молча, и затем на вопрос — когда был пожар, началась невообразимая путаница. Наконец сборщик остановился на двух моментах: что-де случилось это осенью, в заморозки. В какой день недели был пожар — сборщик отказался назвать, ссылаясь на запамятование. Ни вопрос — до Покрова был пожар или после этого праздника — проситель тоже отказался дать утвердительный ответ, а ранее он говорил, что у них престольный праздник Покров, пожар же случился, как гласило сельское удостоверение — 2 го октября 1895 года».
Паспорт был в видимом порядке, с марками при отсрочке, но приметы субъекта отнюдь не сходились с проставленными. Тут же находилась и хозяйка просителя, смазливая бабенка, все время разговора тщательно скрывавшаяся за благоверным. С ними было двое детей.
Но кто поручится, что это пострадавшая семья, что это люди действительно нуждающиеся и потому обращаются они к миру за подаянием Христа ради? Судя по ответам сборщика, это скорее был острожный завсегдатай, habitue чижовок и кутузок, подцепивший себе кралю на каком-нибудь пересыльном этапе.
Полицию в подобных обстоятельствах винить нельзя: с своей стороны она делает все доступное ее илам и средствами. К сожалению, средств и сил этих чрезвычайно мало, между тем город растет, и сама собою вследствие сего настоит забота об увеличении охраны жителей в их мирной жизни, того именно, что называется «предупреждением и пресечением преступлений».
—
В прошлом нумере «Брянского Вестника» мы привели из «Новостей» письмо геолога Н. В. Кудрявцева о нашем арсенальном артезианском колодце.
На это в «Новом Времени» (№ 7279) находим следующий ответ профессора горного института Г. Д. Романовского:
«В нумере 144м «Новостей» напечатана статья Н. В. Кудрявцева о теперешнем положении брянского артезианского колодца и брянского арсенала. В нумере 7272м «Нового Времени» сделаны позаимствования из этой статьи. Высказанные соображения г. Кудрявцевым, как геологом и автором сочинения «О геологических исследованиях в губерниях: Орловской, Курской и Черниговской», без сомнения имеют важное значение относительно последствий, могущих произойти от дальнейшего размыва почвы около арсенала.
Осенью прошлого года я был в числе приглашенных для осмотра брянского арсенального колодца; тогда еще не было никакой очевидной опасности, и вода кругом провалившейся скважины, около арсенальной стены, не выходила за пределы свайного заграждения. Г. Кудрявцев заявляете, что «два года назад — он предсказывал теперешнюю катастрофу директору арсенала, но ему не верили, а верили только профессору Войславу». Но какая же польза могла оказаться, если бы и поверили г. Кудрявцеву? Он об этом, к сожалению, не поминает.
Обвинять кого бы то ни было в не принятых своевременно мерах от размыва слабых и водопроницаемых слоев почвы, которые оказались «сверху и снизу» в скважине около арсенала – было бы так же неосновательно, как и требовать, чтобы, например, вода, стремящаяся быстрым потоком среди толщи песков и глин в 24 сажени, поднималась только по опущенным в них трубам и не размывала окружающей их слабой почвы, не сообразив при этом, что весь с такой огромной массой стремительно выделяющейся поды нельзя было справиться и связать «рыхлую и мягкую почву» с какими-либо водонепроницаемыми крепями.
Г. Кудрявцев сообщает, что наклонная скважина, проведенная профессором Войславом, «испортила все дело».
Неверность такого заключения мне кажется, будет понятна и не для специалиста по геологии, если представить, например, что потолок вашей комнаты сильно разрушается от напора воды снизу, и если затем дадут выход этой воде в сторону — чрез окно, то, разумеется, напор воды на потолок уменьшится и с значительной частью воды отклонится в сторону. Подобным же образом поступил г. Войслав, который проводом наклонной скважины уменьшил размыв почвы около арсенальной стены, иначе настоящая катастрофа произошла бы гораздо ранее и могла причинить неожиданный большой провал.
Разумеется, в другой местности, а главное при других геологических условиях почвы, небывалый в мире брянский источник по количеству воды в 6.000.000 ведер и превышающий знаменитый артезианский колодезь в Пасси, близь Парижа, почти на 4.000.000 ведер воды в сутки, был бы благодетельным явлением. Но при существующих теперь неблагоприятных обстоятельствах, как я однажды заявил официально, он причинил такого рода катастрофу, которую можно приравнять лишь к непредвиденным обрушениям скал, землетрясениям, наводнениям, и т. п. фатальным явлениям природы, при которых гибнет множество имущественного достояния. Поэтому, благовидны ли еще здесь обвинение техников и иск владельцев бань против управления арсенала, как сообщает об этом г. Кудрявцев?
Предложение относительно провода нового колодца около р. Десны, как я недавно сообщал об этом Н. В. Кудрявцеву, может отвлечь влияние размыва почвы на значительное расстояние от арсенала. И если в этом колодце под черной глиной покажется обильная вода, то таких выработок полезно устроить несколько.
Наконец, что касается до загрязнения реки черной глиной, то я нахожу это явление временным, зависящим вероятно от размыва бывших завалов этой глиной размытого устья вертикальной арсенальной скважины».
—
Недавно один крестьянин, проезжая в местности около острога, где по обеим сторонам в оврагах производится свалка нечистот — был укушен (ужален) мухой. Сначала он почувствовал в том месте нечто вроде зуда, затем укушенное место стало пухнуть, в деревню крестьянин возвратился уже с раздувшеюся щекой, и пока думали чем и как помочь ему, авось, да Бог милостив, и проч., пока приняты были, наконец, кое-какие меры – укушенный мухой умер. В таком виде сообщен нам прискорбный факт.
Смерть, как видим, последовала быстро, и более чем вероятно заражение через насекомое произошло от ведения под кожу трупного яда от какого-либо валявшегося животного.
Таким образом, небрежность в данном случае стоила человеку жизни.
Только на днях, как читатели знают из объявления, помещенного в прошлом нумере нашей газеты, городская управа «имела честь покорнейше просить жителей города Брянска не проносить чрез городской сквер тела умерших, сопровождаемых на кладбище», а покойников носят у нас, как всякому известно — в открытых гробах. Всем также известно, что ассенизаторы начинают у нас свой промысел в восемь часов вечера, а случается и раньше, так что по улицам, даже в такой отдаленной местности Московской, как район от орловской заставы до Нижнего Николы — буквально ходить нельзя и нельзя окна отворить от страшной вони. То же самое происходит на Авиловской горе, которая вся представляет собой клоаку, особенно весною, когда вместе с грязной вешней водой сползают нечистоты прямо на Соборную площадь. Не далее как в субботу на прошлой неделе, 8го сего июня, бывшие на Дровяной площади могли любоваться дохлым или раздавленным петухом, который ожидал дальнейшей своей участи: обычно в таких случаях у нас спасает река, в нее бросают всякую падаль.
Таковы гигиенические условия города, и нужно что-нибудь серьезное, надо что-нибудь из ряда выходящее вон, надо чтобы дети заражались от покойников, проносимых через сад во время гулянья, нужно привитие трупного яда, от падали и затем смерть человека, чтобы сделать, наконец, подобающее заявление и обратить внимание кого следует на невозможность условий, при каких происходит жизнь в нашем богоспасаемом Брянске.
—
В субботу, 8го сего июня, нам случайно довелось видеть кусок соленого свиного сала, купленный на базаре в ларе некоего Александра Васильевича Добычина. Небольшой кусок этот сам по себе представлял нечто отвратительное даже для небрезгливого человека и вдобавок он был словно живой, ибо весь он буквально преисполнен был насекомых, которые кишели в нем и на нем, что замечалось простым, невооруженным глазом. Можно вообразить себе какую богатую фауну должно было открыть это сало под микроскопом! Таков соленый продукт, предлагаемый для простонародья. Любопытный террарий тогда же предъявлен был подлежащей власти, которая, как нам сообщают, распорядилась об отобрании у торговца всего испортившегося сала и немедленно его уничтожила.
—
К числу скудных летних развлечений недавно прибавились у нас спектакли, даваемые в зале общественного собрания. Судя до дебюту, в котором поставлено было «Предложение» Чехова, оперетка Яковлева: «Женское любопытство» и дивертисмент, силы труппы невелики, выбор пьес также не отличался чем-либо особенным, и единственно что доставило удовольствие — так это некоторые сценки, шедшие в заключение вечера, где очень мила была г-жа Холмогорская. Второй спектакль прошел несравненно лучше, и доказал, что артисты далеко недюжинные: вдвойне посему было жаль видеть их в пустеньких одноактных безделках.
В четверг другая труппа во главе с Р. Адельгеймом давила «Отелло». Об этом спектакле мы скажем впоследствии.
—
С легкой руки мастеров по прорытию наших артезианских колодцев, и в Привокзальной слободе содержатель бань Дмитриев устроил у себя такой же, причем искусство бурения скважины он всецело взял на себя. Труд увенчался успехом. В последнее время колодезь стал, однако, засариваться и давать меньше воды. При исследовании отверстия оказалось, что в него засунуть старый подпилок, обмотанный тряпками и перевязанный нитками. По устранении препятствия, струя опять пошла хорошо, как снова стали замечать уменьшение воды. На этот раз вынули из трубы кусок железа, игравшего роль пробки. Ныне опять струя колодца едва дает воду, и по всей вероятности это с чьей-либо стороны злая шутка, об избавлении себя от которой Дмитриев вынужден был заявить полиции.
—
В Хотылеве на днях из местной церкви произведена кража денег. Для сего злоумышленник воспользовался приспособлениями, сделанными маляром при окраске храма. Как нам сообщают, при первоначальном осмотре места преступления — нельзя было не заметить, что кража совершена довольно искусно.
—
Калужская городская управа опубликовала в 59м нумере местных Губернских Ведомостей список калужских мещан, родившихся в 1875м году и не взявших свидетельства о приписке к призывному участку.
Всего подлежащих призыву показано там 61. Из этого числа прижито вне брака 54: девицами 38 и вдовами 16, законнорожденных следовательно только 7 человек, или иначе — незаконнорожденные в этом объявлении составляют 88 ½ процентов.
В заключении вот самоновейшее известие из этой сферы. Северное телеграфное агентство разослало следующую телеграмму, полученную им из Нижнетагильска: «Крестьянка Устинья Колпакова изобличена полицией в преступных действиях, имевших последствием смерть пятидесяти незаконнорожденных младенцев, бывших у нее на воспитании последние два года».
—
Из тех очерков, какие при случае помещались нами в «Брянском Вестнике», читатели уже знакомы с характеристикой провинциального так называемого интеллигентного общества. Недурную картинку в таком же стиле рисует некто Старожил, посвящая сему предмету в «Орловском Вестнике» специальную статью, озаглавленную им: «Болячки уездных городов». Это — письмо из Мценска, но вместо сего города можно поставить любой, по крайней мере мы могли бы сделать это относительно известных нам пунктов, и рисунок окажется поразительно верен, видоизменяясь разве в некоторых мелочах.
*
«Для характеристики нравов уездного города, нелишним будет указать на довольно распространенный у нас способ посредством анонимных писем устраивать своему ближнему всякого рода гадости: разбить чужое счастье, нарушить мир в семье, отравить добрые отношения между знакомыми, и т. п. проявления людской пошлости. Вместе с родной сестрой своей сплетней, анонимные письма принадлежат к тем цветам, которые вырастают на болотной почве и питаются болотными испарениями уездного города, с его грубым, всепоглощающим материализмом, с отсутствием здоровых общественных интересов и свежих бодрящих впечатлений. Получающийся таким образом пробел в интеллектуальной жизни коренного обывателя уездного города, в силу уже прирожденного стремления упражнять над чем-нибудь дарованные ему душевные способности, заставлять его искать новых свежих впечатлений, и за неимением других все свободное время посвящать частной жизни окружающих его сограждан. Получаемые из этой области впечатления и сведения сначала взвешиваются, затем всячески комбинируются и подвергаются всевозможным объяснениям. Сколько работы воображению, памяти и рассудку, и главное — воображению! Усиленной деятельностью этой последней способности у жителя уездного города и особенно у жительниц объясняются такие случаи: один молодой человек из неудачников, только подумавший о самоубийстве, стоустой молвой быть застрелен, погребен и оплакан. Этой неутомимой работой умственных способностей отчасти удовлетворяется естественное желание поупражнять их. Но для полноты своего умственного удовольствия необходимо еще поделиться с себе подобным результатом своих измышлений и наблюдений. Вот вам первоисточник сплетни, этой неотъемлемой принадлежности небольших обществ с малоразвитой общественной жизнью.
Всех сплетниц и сплетников можно разделить на три категории, по степени их нравственного убожества.
К первой принадлежать бескорыстно сплетники, a la Бобчинский и Добчинский, сгораемые страстью удивлять, поражать слушателей своими новостями, и в этом одном получающие удовлетворение своей страсти.
Ко второй категории, наиболее распространенной, мы относим многочисленных представителей человеческой слабости чувствовать известное удовлетворение при нравственном падении или унижении нашего ближнего или даже при смерти его. «Все это случилось не со мною, следовательно, есть люди хуже меня; а потому я лучше их», так рассуждают они при том или другом случае падения кого-либо из ближних. Это сознание превосходства, хотя только по отсутствию отрицательных качеств, и доставляет нравственное удовлетворение человеку, конечно с слабо развитым интеллектом.
Третья категория имеет самых грязных в нравственном смысле представителей, которые пользуются сплетней как средством для достижения своих собственных целей; они-то, главным образом, и пускают в обращение кучу грязных историй, с целью вредить своему ближнему и потом радоваться достигнутым результатам.
К последней категории можно отнести и авторов анонимных писем, которых нужно представлять себе действующими со строгим расчетом. Это уж дело пошлости человеческой натуры, холодно рассчитывающей и радующейся чужому горю, чужим слезам.
Чаще всего анонимные письма выбирают себе жертву из среды беспечно счастливой молодежи, быть может, потому, что молодое, не скрывающееся от людских глаз счастье сильнее растравляет ту «бледную» зависть, которая не останавливается перед самыми грязными средствами для своего успокоения. Подслушать первые робкие речи молодой счастливой парочки и затем в анонимных письмах обдать грязью того и другого; гнусно поиздеваться над тем и другим; разбить счастье молодой четы, уже обрученной, сообщив кучу разных гадостей одному из них про другого, очень часто в тоне сожаления или участия к своему адресату; разлучить хороших знакомых — все это у нас заурядные явления, совершающиеся с помощью анонимных писем, или вследствие зависти к чужому счастью, к чужой радости, или вследствие мести. Сколько невинных слезь заставили пролить, сколько стыда, горя, отчаяния принесли эти анонимные авторы! Право, обидно и стыдно становится за человеческую природу, могущую вмещать в себе способность радоваться чужому горю и упиваться чужими слезами.
Чтобы предохранить себя от всех неприятностей, соединенных с получением анонимных писем, мы советуем рвать их тотчас же, как только заметят, что оно не имеет подписи. В противном случае, когда этим письмам будет придаваться значение, авторы их, видя свою цель достигнутую, будут еще ревностнее осаждать ими своих адресатов».
*
Так делают во Мценске.
Два года тому назад, в Брянске были пущены грязно-циничные пасквили под видом афиш любительских спектаклей, причем каждому из членов общества, занимающему более или менее видное положение — приписывалось нечто в форме приведенных там строф из песенок и куплетов, распеваемых в отдельных кабинетах шато-кабаков. Что удивительно, в пасквилях этих не было дано пощады даже детям. Анонимный автор, видимо человек опытный, скрылся за ремингтоновской машинкой, и тщетно молва силилась отыскать «господина сочинителя», хотя в сущности это был секрет полишинеля или, пожалуй, подручного клоуна, которого тоже выводил на сцену трусливый пасквилянт, с целью замаскировать свое участие в пошлом и глупом произведении, давшем некоторое время пищу для говора.
В pendant к высказанному, приведем еще одно свидетельство, как характеристику текущей жизни современного провинциального общества: на этот раз документ будет из области официальной.
Высокопреосвященный Ионафан, архиепископ ярославский и ростовский, поместил в Епархиальных Ведомостях нижеследующее напоминание священно-церковнослужителям своей епархии:
«При рассмотрении производившихся в духовной консистории дел, говорит владыка — я встретил, к великому прискорбию своему, крайне неблаговидные случаи вмешательства священно-церковнослужителей, ради гнусного прибытка и корысти, в имущественные приобретения у своих прихожан посредством денежных залогов. Как бы ни были подобные приобретения законны с юридической стороны и дозволительны для лиц светских, они решительно нетерпимы и непростительны для лиц духовных. Поэтому, в устранение поводов к справедливым нареканиям со стороны светских властей и в ограждение чести служителей Христовой церкви, я решаюсь напомнить последним Апостольскими и свв. Отец правилами, что
Пресвитер или дьякон, приемлющий на себя мирские попечения, должен быть извержен от священного сана (Апост. Прав., 6).
Пресвитер или дьякон, лихвы требующий от должников – или да престанет, или да будет извержен (Апост. Прав., 44).
Понеже многие, причисленные к клиру, любостяжанию и лихоимству последуя, забыли Божественное писание, глаголющее: «сребра своего не даде в лихву», и, давая в долг, требуют сотых, судил св. Апост. и великий собор, чтобы аще кто, после сего определения, обрящет взимающий рост с данного в заем, или иной оборот дающий сему делу, или половинного роста требующий, или нечто иное вымышляющий ради постыдной корысти – таковый был извержен из клира и чужд духовного сословия» (1го всел. соб. правило 17).
Дошло до святого собора, что некоторые из принадлежащих к клиру ради гнусного прибытка берут на откуп чужие имения и устрояют мирские дела, о Божием служении не брегут, а по домам мирских людей скитаются и поручения по имениям приемлют из сребролюбия. Посему определил св. и великий собор, чтобы впредь никто… не брал на откуп имений и в распоряжение мирскими делами не вступал. Аще кто впредь дерзнет преступити сие определение, таковый да будет подвергнут церковному наказанию (4 всел. соб. правило 3).
Указанные правила должны быть настолько ясны и определенны для всех священно-церковнослужителей, чтобы понять всю нетерпимость и непростительность случаев вмешательства пастырей в мирские дела своих пасомых, ради корысти и прибытка».
—
Один из брянских старожилов просит нас заявить, что заметка под заглавием: «Наказанный страж», помещенная в 149м нумере «Орловского Вестника», относится к области вымыслов, и представляет собою довольно пошленький, старый и избитый анекдот, продукт убогой фантазии досужих пьянчужек Петропавловской улицы и ближайших к ней переулков, вариант из тех категорий сплетни и инсинуаций, о коих говорит автор вышеприведенного письма изо Мценска.
