ХРОНИКА
В четверг, 25го мая, по случаю дня рождения Ее Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны – в Спасо-Преображенском собор после поздней литургии отслужено было благодарственное Господу Богу молебствие в присутствии городских, военных и гражданских властей, после чего войскам был сделан парад. Город днем расцветился флагами, и вечером зажжена была иллюминация.
—
В понедельник, 22го мая, наше вольно-пожарное общество праздновало свою четвертую годовщину. Утром до начала обедни в здании думы отслужена была панихида по скончавшимся членам общества. Затем из думы дружина направилась в собор, неся с собой свою икону и знамя. После поздней литургии отправлено было молебствие, для чего из собора подняты была икона на Соборную площадь, где стояла уже в строю и со знаменем в полном составе дружина почтенным А. М. Баженовым, и начальником дружины И. О. Семеновым. Здесь же присутствовали: городской голова В. И. Сафонов, уездный исправник В. П. Говоров, командир арсенала генерал-майор И. В. Сарандинаки, командир Дорогобужского полка полковник Г. Г. Лейдениус, помощник начальника орловского губернского жандармского управления Ф. А. Смирнов, член орловского окружного суда В. П. Апальсков и многие другие почетные лица города, из числа коих назовем П. С. Могилевцева.
В параде дружины принимал участие и городской пожарный обоз.
Богослужение отправлено было членами соборного причта с о. благочинным, при пении соборного хора. По провозглашении обычного многолетия и окропления святой водой знамени дружины, как равно ее самой и обоза, икона при колокольном звоне отнесена была в думу. При звуках дорогобужского оркестра, дружина браво и молодецки прошла церемониальным маршем, дефилируя перед начальником гарнизона. За дружиной следовал обоз, где общее внимание привлекали превосходные, сытые лошади в великолепной наборной сбруе.
По окончании парада, в помещении думы состоялось очередное годичное собрание членов общества.
В час дня был завтрак в клубном саду, а вечером в Рощинском саду народное гуляние, привлекшее, несмотря на свежую погоду – довольно много публики. На этот раз эффектная иллюминация сада принадлежала М. Г. Давыдову, одному из членов пожарного общества.
—
Троицын день, престольный праздник в старом храме в Белобережской пустыни, ныне по случаю холодной погоды привлек богомольцев относительно мало, и самый торжок, бывающий там в этот день – прошел очень вяло. Кроме того, многих их горожах, разумеем наших Брянцев, вероятно удержало от посещения пустыни новое, недавнее расписание поездов риго-орловской дороги. До этого распределение их было гораздо удобнее. После так называемой средней обедни (соответствующей в пустыни городской поздней, но начинающейся несколько раньше), богомольцы успевали и чаю напиться, и сходить на поклонение к колодцу Симеона, основателя пустыни, и наконец побыть за общей братской трапезой. Теперь же все надо делать наспех, ибо пассажирский поезд проходит мимо Белобережской платформы в 11 часов с минутами, а до платформы добрых две версты лесом. Ехать туда на монастырских лошадях не всякому под силу, так как за сказанный путь надо заплатить. Пешеход должен поэтому выбираться раньше, а когда раньше, если обедня и после нее обычный акафист Богоматери или другие частные службы (панихиды у раки Симеона) едва-едва кончаются к одиннадцати часам, а то и позднее. Необходим посему был бы местный поезд.
Чем замечательны подобные храмовые или монастырские праздники, так это своими торжками, где во множестве собирается крестьянство. Какое тут обширное поле для наблюдения этнографу, сколько разнообразной одежды и каких-каких только нет головных женских и девичьих уборов. Правда, в мелочах и здесь заметно коснулось влияние города, но затем покрой и склад – все это вековое и держится преданием особо каждое в своей местности, так что опытный и наторелый глаз может наприм. различать не только уезд, а даже указывать прямо деревню, откуда вышла такая-то или такой-то.
Как мелкую особенность отметим, что кликуш было всего одна: это была очень молодая и очень красивая женщина, по рассказам родных ее вышедшая замуж несколько недель назад, и только-де с этого времени с ней стали делаться припадки. Никакими доводами нельзя было убедить окружавших больную, что это не «ён кричит у ней» и что напрасно они поддерживают в молодой женщине такое мнение. У «порченой», видимо, было простое нервное расстройство, она легко оправилась после двух-трех глотков воды и стала затем тихо плакать.
Обратный путь из пустыни мы держали на Полпино, и здесь указали нам женщину, мать не одного ребенка, которая «беснуется ежегодно».
Грустные явления питаемые невежеством. Там порченая, полная сил и жизни, здесь мать семейства, которая непременно должна бесноваться один раз в год, словно руду отворять, как это бывало делывали лет тридцать – сорок назад и что теперь вывелось благодаря правильной постановке медицинского пособия народу. Задача бы духовенства вывести предрассудок относительно чудесной силы знахарей и колдунов напускающих порчу.
Во всем остальном праздник пустыни прошел своим обычным путем: было несколько калек, были старцы, распевавшие псалки, и проч.; некоторую дисгармонию вносило пение пьяных, но ухо понемногу начинает привыкать к этому даже и в таких местах.
—
В воскресенье, 21го сего мая, любопытные могли видеть на улицах Брянска необычную компанию спортсменов. Человек пятнадцать велосипедистов, во главе которых мы заметили полковника Потоцкого, ротного командира орловского – Бахтина кадетского корпуса, один за другим следовали на самокатах-пневматиках вдоль по Московской улице, по всей вероятность направляясь к вокзалу. Невольно мы пожалели любителей спорта, что погода в Брянске встретила их не совсем гостеприимно: моросил мелкий дождь и дул холодный ветер. Ловкие ездоки стоически переносили однако эту невзгоду, и видимо все их внимание исключительно напрягалось на те препятствия, какие на каждом шагу представляла им наша знаменитая и прославленная «брянская» мостовая. Полагаем, что именно из-за этой мостовой гостям Брянска едва ли удалось хорошенько взглянуть на город, зато мостовую, можно сказать, наверное – они рассмотрели отлично, и будут долго помнить ее, воочию, так сказать, убедившись, что в узле четырех, а в скором будущем пяти железных дорог может существовать такая малая потребность благоустройства даже одной главной улицы. Каковы же они должны быть на окраинах! Существуют рассказы, что там тонут мелкие животные, а люди нередко оставляют свою обувь. Впрочем, о мостовой мимоходом, но все таки жаль, что орловские гости вынесут от нас дурное впечатление.
Другое лицо сообщает нам следующее о гонке орловских велосипедистов:
В воскресенье, 21го числа, около четырех часов пополудни по Московской улице пронеслись от Черного моста к вокзалу 12 велосипедистов – членов орловского велосипедного общества, у каждого прилично празднованию Троицына дня была зеленая ветка березки. Среди приезжих нам встретился только один брянский велосипедист – К. М. Барташевич; других кто бы выехал на встречу гостей – не было видно: по всей вероятности наших почтенных колесарей напугал барометр. Действительно, стоявшая с утра погода – почти с трех часов сменилась дождливой, и обычно движение гуляющих в праздничный день по Московской улице было прервано дождем, почему немногие могли видеть небывалый еще здесь проезд на двенадцати велосипедах, шедших в равном расстоянии один за другим. В числе приезжающих был один из Тулы и двое из Рославля. Многие их гостей нашли у г. Барташевича радушный прием, как у хлебосольного хозяина.
На 4е июня, в воскресенье, тем же обществом орловских велосипедистов назначена шоссейная гонка на приз графа Комаровского (два золотых жетона) на дистанцию Брянск – Орел (120 верст). Гонка будет начата от Черного моста, в 10 часов утра, конец в Орле, около Кромской заставы; расстояние от Брянска до Орла назначено пройти в 8 часов, что считается нормой. Пришедшие в норму получают от общества серебряный значок на память. Гонка в дурную погоду не отменяется, но в таком случае комитет располагает правом увеличить норму до начала гонок. Призы выдаются ездокам Орловской губернии; ездоки других губерний, пришедшие в норму, получают от общества жетоны на память. На гонку вносится залога 1 рубль, который возвращается, если ездок участвовал в гонке и окончил ее.
Если в назначенный день состоится эта гонка, то она должна привлечь интересующихся спортом из Брянска к шлагбауму полесской дороги или на дорогу дальше, откуда за началом гонки следить чуть ли не интереснее, чем с Черного моста.
—
Обществу киево-воронежской железной дороги, по сообщению корреспондента Курских губернских ведомостей – с июня дозволено произвести изыскания на постройку следующих железнодорожных линий: от Старого Оскола до одной из станций курско-воронежского пути и затем от этой станции до с. Колпны, Малоархангельского уезда, Орловской губернии; от ст. Мармыжи курско-воронежской линии до города Ливен и от этого города до ст. Верховье, орловско-грязской железной дороги; от Брянска до Москвы и от ст. Скуратово, московско-курской дороги, до ст. Верховье, орловско-грязской. В виду этих проектируемых линий, киево-воронежская дорога предполагает построить несколько мастерских, именно: в Старом Осколе, Льгове, Брянске, Воронеже, Калуге, Москве и Ливнах. Одновременно с тем будут расширены конотопские мастерские. В больших брянских мастерских будет сосредоточен ремонт подвижного состава линий: Курск – Воронеж, Охочевка – Старый Оскол, Льгов – Брянск, Москва – Брянск. Остальные участки отнесены к конотопским мастерским. В прочих мастерских будет производиться лишь малый ремонт.
—
На днях, как сообщает Курьер, высокопреосвященнейший Сергий, митрополит московский и коломенский, чрез благочинных регулярно преподал духовенству столица несколько правил. Так, каждый митрополит предложил заупокойной ектинии не читать в дни, когда по уставу это не полагается (в царские дни, двунадесятые праздники и воскресенья); не требовать за требы платы; во время крестных ходов не разговаривать; советовать прихожанам не приобщать детей в воскресные и праздничные дни, ввиду того, что происходит шум, который мешает молиться и т. п. Между прочим, также воспретить духовенству курение табаку. Всего в циркуляре этом 13 пунктов.
По каноническим правилам, приведенные постановления высокопреосвященного Сергия не имеют силы для других епархий, но циркуляр московского владыки словно бы написан был для Брянска, разумел наш город, где многое, очень многое, в этом отношении давно нуждается в улучшении и исправлении. Особенно желательно бы видеть,, кроме всего конечно так или иначе качается совершения церковной службы, исправление того, что относится до внешнего благоприличия, подобающего именно духовному сану, причем от служителей алтаря вовсе не требуется, чтобы они были духи бесплотные: от них прежде всего требуют уважения к тому самому званию, какое они носят, что исполнить кажется весьма нетрудно. Чересчур уж стремление казаться светским, папироска или сигара во рту даже на улице, и т. п., все это ведет к немалым соблазнам и роняет священника в обществе, еще того более в глазах простого народа.
Крестные ходы, как такие процессии, где принимают участие тысячи усердных богомольцев – также нуждаются у нас в упорядочении, и обставлять их следовало бы наиболее торжественно. Благодаря настойчивым распоряжениям предержащей власти, теперь ввелся уже обычай надевать для следования в крестном ходе облачения не рваные, незатасканные и по возможности одинаковые по цвету. Прекратилось неразумное новшество сопровождать крестные ходы музыкой. Есть надежда, что с образованием хоров крестные ходы у нас получат характер им приличествующий и перестанут быть таким зрелищем, с которого можно снять фотографию. Очень был желательно по примеру Москвы ввести у нас ношение в крестных ходах хоругвей, если не изо всех церквей, то по назначению или по очереди, и если бы состоялось о сем распоряжение – тотчас же бы среди молодежи явились желающие образовать из себя общество хоругвеносцев, которым можно бы тогда присвоить ношение особой парадной одежды, как это принято в Москве.
Колокольный звон, о коем некогда так ратовал в Москве покойный Гиляров-Платонов, добившийся, наконец, должного порядка в сем отношении – требует у нас от приходского духовенства также внимания к себе, но, по крайней мере, в некоторых церквях. Для звона есть свой особый устав, коим предписывается не только время благовеста, но когда в какой колокол звонить, и притом как ударить, засеем есть трезвон, красный звон, перевод, и т. п. Наблюдение за этой мелочью, каким кажется звон в понятиях какого-нибудь современного невежды, для человека с детства, привыкшего к церковности – вовсе не маловажный, не праздный вопрос, и в данном случае, как ни легко само по себе выполнение требования устава – нам приходится констатировать крайнюю небрежность. Свежего человека, возьмем москвича, ярославца, ростовца, киевлянина – просто коробит от ужасного звона на некоторых брянских колокольнях, когда беспорядочное битье в кампаны, это клепание во вся тяжкая – уподобляется не то набату, не то шалость беспризорных уличных мальчишек. Стариков-брянцев, помнящих прошлое наших церквей с их внимательным ко всему духовенством – эта распущенность оскорбляет. И так во многом.
Всего разумеется не перечислить, и, касаясь Брянска по поводу вышеприведенного циркуляра московского митрополита, мы наметили лишь ничтожную часть вопросов, ведение коих и самые заботы о них принадлежат компетентной власти.
—
Как отличную иллюстрацию в заметке нашей об экзаменах в земских школах мальцовского района (см. хронику в 25м нумере Брянского Вестника), и кстати о сельском духовенстве, приводим выдержку из Дятьковской корреспонденции, помещенной в 131м нумере Орловского Вестника. Корреспондент сопоставляет теперешнее письмо с прежним своим сообщением, напечатанным ранее в орловской газете, где говорилось, что «на затребованное директором народных училищ Орловской губернии, С. А. Бобровским, присутствовавшим на экзаменах, объяснение, законоучитель (священник Капитон Высоцкий) ответил, что множество треб и обязанностей по приходу было причиной неуспешности учеников и что он просил учительницу училища заниматься и по Закону Божию». Это сопоставление побудило экзаменаторов ближе познакомиться с означенным фактом, и оказалось, что действительно знания по Закону Божию были до крайности слабы: почти никто не знал десяти заповедей (программа сельских школ, выработанная Министерством Народного Просвещения и одобренная Святейшим Синодом, требует толкового знания важнейших молитв, символа веры, десяти заповедей, знания священной истории и богослужения православной церкви, следовательно вполне основательных и достаточных знаний для ученика сельской школы), что учительница, заинтересованная, чтобы ее труды не пропадали даром, чтобы ученики окончили курс, просила о. законоучителя позволить ей заниматься и Законом Божьим, но с тем, чтобы она за этот лишний труд пользовалась жалованьем, причитающимся законоучителю (50 р. в год), но о. законоучитель, великодушно уступая учительнице право заниматься Законом Божьим, не хотел отказаться от вознаграждения. И вот в результате годовые усиленные труды учительницы пропали, труд учеников, силы и энергия потрачены бесплодно, некоторые родители еще на год лишены необходимого, может быть, для себя помощника. По поводу этих экзаменов в Дятькове нам приходилось говорить с один из земских деятелей уезда о том, почему земство, тратящее на народное образование и вместе с тем на жалованье законоучителям, не следит за успехом обучения в своих школах, на что земский деятель сказал, что земство, способствуя народному образованию материально, не имеет возможности входить во внутреннюю жизнь школ, но что до 1891 года успехи по Закону Божию были лучше, и это объяснеяется тем, что тогда был контроль над занятиями законоучителей со стороны самих обществ, так как последние до 1891го года сами вносили в земство плату для законоучителей, и в случае нерадивого отношения законоучителей к школе – не делали этих взносов и тем заставляли законоучителей трудиться. После же 1891го года, вследствие неурожайных лет земство приняло на себя плату законоучителям – и таким образом контроль исчез».
Покорнейше просим читателей сравнить эту корреспонденцию со статьями нашими о духовенстве и о школах.
—
В среду, 24го мая, на одном из подгородних кирпичных заводов случилось весьма прискорбное происшествие. Работник, мальчик лет четырнадцати, старший в семье бедной вдовы и единственный ее кормилец, по возвращении с ночного, желая поскорее согреться – лег на кирпичи, оставленные для обжигания. Скоро хватились его, и когда пошли разбудить, то сняли его совершенно в бессознательном состоянии, причем тело у него местами поджарилось. Ребенок вздохнул только один раз и тут же скончался. Говорят, что покойного два раза предупреждали, чтобы он не ложился на избранное им место и даже прогоняли его оттуда.
—
В понедельник, 22го числа, во время заседания вольно-пожарного общества загорелось в лавке Изотова. Тотчас же все вместе с городским обозом бросились к месту несчастья. Но до прибытия пожарных огонь был потушен домашними средствами.
—
В воскресенье, 21го сего мая, по риго-орловской железной дороге проследовала большая партия переселенцев из Черниговской губернии на Амур.