Синицына М.В. История русской астрономической науки в работах Д.О. Святского / Вестник Брянского государственного университета. 2011. №2. С. 124 – 128.
Научное наследие Д.О. Святского [1,с.44-53] чрезвычайно обширно. Кроме многочисленных статей в научных и научно-популярных изданиях, оно включает в себя и фундаментальные исследования. К таковым относятся «Астрономические явления в русских летописях с научно-критической точки зрения» и «Народная астрономия и космология в Древней Руси», работы, посвященные истории астрономической науки в допетровской Руси и России петровского времени.
У этих книг разная судьба. Первый труд был издан в 1915 г. [2]. Инициатором и консультантом книги стал академик А.А. Шахматов, известный знаток древнерусского летописания XI – XVI вв., впервые применивший для изучения летописей сравнительно-исторический метод. Именно по его совету Святский начал исследовать многочисленные сообщения летописей и других древнерусских источников о наблюдении различных астрономических явлений средневековыми книжниками. В 2007 г. книга Святского была вновь переиздана. Это еще раз доказывает, что и сегодня трудно найти аналог данному исследованию.
Второй работе, которую Святский считал трудом всей своей жизни, пришлось пройти немало испытаний, прежде чем она стала известна читателям. Закончив рукопись, Святский в 1934 г. перед высылкой в Казахстан сдал ее в издательство, однако работа была возвращена автору, и издание было отложено, по словам самого ученого – до «радостного утра» [3, Л. 15.]. При жизни этого «радостного утра» Даниил Осипович так и не дождался. «Народная астрономия и космология в Древней Руси» была опубликована только через много лет после его смерти по частям в выпусках сборника «Историко-астрономические исследования» за 1961-1966 гг. под названием «Очерки истории астрономии Древней Руси» [4].
Первая работа задумывалась автором как «справочник, полезный при выяснении календарных дат, вопросов хронологии, территории, на которых могло бы наблюдаться данное явление, наконец, степени достоверности самих астрономических текстов летописей» [5, с. 26].
Святский разделил текст книги на шесть глав, названия которых соответствовали различным астрономическим явлениям. Так, первая глава была посвящена солнечным затмениям, вторая – лунным, третья – кометам и т.д. Святский поставил задачу – выяснить, где и при каких условиях наблюдалось рассматриваемое небесное явление, при этом он старался дать его наиболее полную характеристику и как можно точнее определить время, когда оно состоялось. В связи с этим у Даниила Осиповича возникла необходимость обратиться за помощью к коллегам-астрономам. Отметив, что прежние астрономические вычисления страдают многочисленными неточностями, а имеющаяся литература недостаточно полно рассматривает поднятые вопросы или и вовсе не дает на них ответа, Святский привлек к совместной работе астронома М.А. Вильева (1893–1919) – специалиста в области небесной механики и истории астрономии. Вильев, по словам Святского, «оказался настолько любезным, что предпринял большой труд по вычислению всех вообще солнечных затмений (Святский собрал наиболее полные сведения о 49 из них – С.М.), наблюдавшихся в России за период, обнимающий эпоху наших летописей (с 1060 по 1715 гг.)» [5, с. 34]. В результате был составлен «Канон русских затмений», помещенный в книге Святского. «Канон» позволял рассчитать условия видимости солнечных затмений для определенной местности. Кроме того, Вильев выполнил и таблицы для вычисления лунных затмений, таблицы восхода и захода солнца в Киеве, Москве и Новгороде, а также некоторые другие вычисления.
Сам же Святский прежде всего делал дословные выписки из летописей о том или ином астрономическом явлении и с помощью астрономических вычислений старался определить точную дату его начала и окончания, указывая при этом, в каких именно источниках оно было зафиксировано и отмечая, где имеются наиболее подробные сообщения об этом. В книге Святского насчитывается около 400 цитат и ссылок на летописные известия.
Ученому вполне удалось реализовать поставленную задачу – проведенные исследования древних астрономических наблюдений оказались полезны и для современной истории и астрономии.
Многие астрономические явления по летописным данным были датированы достаточно точно, что позволяет уточнить некоторые сопутствующие им исторические события и сделать вывод об их достоверности или сомнительности. Таким образом, труд учёного имел не только историко-астрономическое, но и чисто историческое значение. Поскольку небесные явления связаны с географией той местности, в которой они наблюдались, в ряде случаев это помогло Святскому определить, в каком именно летописном центре сообщение о них было записано. Древние и средневековые описания астрономических явлений являются весьма интересными и полезными и для астрономии. На их основании возможно проведение более глубокого изучения комет, северных сияний, солнечной активности и различных процессов в атмосфере.
Даже учитывая тот факт, что в книге Святского современными учеными были выявлены некоторые неточности и ошибки, база отмеченных источниками астрономических известий впоследствии расширилась незначительно. Большинство из обнаруженных позже летописных сообщений о небесных явлениях, как указывает доктор физико-математических наук М.Л.Городецкий, автор дополнений и комментариев к переизданию «Астрономических явлений в Русских летописях», являются все же менее определенными, чем те, на которые указал Святский [6, с. 13-14].
Однако, несмотря на очевидную пользу для современной науки исследований Святского, его имя незаслуженно редко упоминается в исторической и астрономической литературе (а во многих изданиях оно и вовсе отсутствует), и это несмотря на то, что ученый продолжал свои изыскания в области истории астрономии на протяжении всей своей жизни.
Во многих журналах, и прежде всего на страницах изданий Русского общества любителей мироведения (журналы «Известия РОЛМ», «Мироведение»), до 1930 г. регулярно печатались статьи Святского, посвященные различным астрономическим явлениям допетровской эпохи и их отражению в летописных и иных источниках [7, с. 207-214; 8, с. 63-78; 9]. По мере накопления научной информации по истории астрономии у Святского появилась возможность свести имеющиеся сведения в отдельную работу. Итогом многолетнего труда стало обширное исследование «Очерки истории астрономии в Древней Руси», которое вобрало в себя многочисленные статьи и заметки ученого, разбросанные по различным журнальным изданиям. Отчасти рукопись была дополнена еще неизвестными читателю сведениями.
«Очерки» продолжили тему развития астрономических знаний в нашей стране, однако этот труд по сравнению с «Астрономическими явлениями в русских летописях» имел более популярный характер. Благодаря доступному изложению и живому увлекательному языку, книга была интересна не только специалистам, но и простому читателю. Монография сопровождалась большим числом иллюстраций, из которых многие уже к тому времени представляли редкость и большой интерес.
Основной материал рукописи содержит детальный и конкретный анализ сложных путей развития научной астрономии на Руси, ее прямых достижений и острой идеологической борьбы, предметом которой она являлась. Значительное внимание уделялось историко-астрономическому изучению фольклора, народных поверий, свидетельствующих о высоком для своего времени культурном уровне наших предков, их большой наблюдательности, любви к природе и развитии художественного чувства (главы I – III и V). Святский описывает легенды, предания, обычаи и отголоски астральных культов у славян, выделяет вехи развития народных обрядов и фольклора, связанные с небесными светилами.
Остальные 10 глав посвящены анализу летописей и древнерусской литературы по астрономии. Опираясь на факты, ученый старался показать, что астрономия в России зародилась независимо от чужеземного влияния, что она развивалась своими путями, но, вместе с тем, воспринимала и элементы античной и западноевропейской науки, критически их перерабатывая. Исследователь подробно останавливается на важных достижениях русских астрономов, намного опередивших свое время, однако же и по сей день остающихся в тени. Таким образом, Святский фактически был первым и единственным ученым, систематически разрабатывавшим названные вопросы.
Источниками для его работы служили древнерусские и зарубежные летописи, религиозно-космографические сочинения и житийная литература, библейские тексты. Святский одним из первых активно использовал данные археологии, этнологии, фольклористики, лингвистики. Для большей достоверности приводимых фактов и их доказательства Даниил Осипович обращался к работам крупнейших отечественных историков: В.Н. Татищева, Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, М.П. Погодина, Н.И. Костомарова. Также Святский включил в свое исследование наблюдения провинциальных краеведов-любителей, сотрудничавших в созданной при его непосредственном участии в 20-30-х гг. ХХ в. краеведческой сети Центрального бюро краеведения, которая насчитывала к концу 20-х гг. более 1112 отделений по всей стране [10, с. 266-267].
Одной из интереснейших проблем, поднятых в исследовании, является проблема взаимоотношений светских и церковных властей и отдельных ученых (глава IX) [5, с. 384-399]. Святский стремился показать, что диалог между ними никогда не был прозрачным и простым. В частности, в своем труде ученый подробно останавливается на так называемой «ереси жидовствующих» [9, с. 63-78; 12, с. 384-399].
Смысл ереси заключался в том, что в XV в. группа новгородских и московских астрономов-самоучек на основе астрономической книги «Шестокрыл», признавала иудейскую эру от сотворения мира, а официальная церковь – византийскую, разница между которыми составляет 1748 лет, что значительно отодвигало момент светопреставления. Это обстоятельство послужило причиной яростного осуждения и преследования «жидовствующих» русской православной церковью.
Особое внимание Святского привлекла фигура астролога-караима Захарии Скара, который под именем Схарии считается основателем ереси. «В лице Захарии Скара – караима, крымского уроженца из Кафы (ныне Феодосия), — пишет Святский, — мы имеем высокообразованного по тому времени человека – астронома и астролога. Отличительной особенностью караимства являлось уважение к науке, особенно к философии, математике и астрономии… В 1471 г. Скара в свите князя Михаила Олельковича переехал из Киева в Новгород, где сближается с местной интеллигенцией – боярством и духовенством. Образуется тесный кружок любознательных людей, интересующихся западноевропейской наукой, которые, по словам летописца, «начача учитися волшебским книгам» или, как выражался один современник, — «звездозаконию и волхованию упражняющеся»» [5, с. 386-387].
Святский подробно описывает астрономическую литературу, бывшую в обращении у новгородских и московских еретиков («Космография», «Шестокрыл» и т.д.), анализируя наиболее интересные моменты из этих сочинений.
После того, как «астрономическое искусство, «сводить знамения с неба», т.е. предсказывать затмения, сделало наших вольнодумцев популярными в широких массах», и дало им возможность, обладая обширными знаниями в астрономической сфере, «смеяться над существующими страхами», православное духовенство обличило «жидовствующих» в чародействе и чернокнижии [5, с. 395]. Астрономов ожидал страшный конец – все они были преданы суду и казнены. Святский приходит к выводу о том, что «и у нас на Руси были свои костры, и на них горели свои Джордано Бруно за увлечение астрономией, астрологией и за свободомыслие в делах веры» [5, с. 398].
Исследование «ереси жидовствующих» советские ученые продолжили после Великой Отечественной войны. В 1955 г. в издательстве АН СССР вышла книга Казаковой Н.А. и Лурье С.Я. «Антифеодальное еретическое движение на Руси XIV – начала XVI вв.». Впоследствии материалами этой работы воспользовались Муравьев А.В. и Сахаров А.М. для написания нескольких глав своей книги «Очерки истории культуры IX – XVII вв.» (1984), где авторы рассматривали некоторые ереси, существовавшие на Руси в XV – XVI вв. Однако имя Святского в первом издании лишь вскользь упоминается [11, с. 87, 134], во втором же – ссылки на исследование Святского о ереси «жидовствующих» и вовсе отсутствуют.
Две последних главы монографии Святского посвящены развитию астрономических знаний накануне царствования Петра I, а также во времена петровских реформ (главы XI и XII). Мощный толчок, давший начало становлению астрономии как науки, по мнению ученого, наступил со второй половины XVII в. «В среде духовенства, — указывает Святский, — начинает появляться много лиц, прошедших южную киевскую или западную Виленскую духовные школы, да и в самой Москве возникает Заиконоспасская школа, впоследствии знаменитая Славяно-греко-латинская академия, в которой начинают преподаваться светские науки» [5, с. 420-421]. Приблизительно с этого времени, отмечает автор «Очерков», в русском искусстве стали встречаться астрономические мотивы в росписи потолков и стен царских дворцов, боярских палат и даже в церковной живописи [5, с. 429-431]. В XVII в. на Руси стали появляться и первые астрономические инструменты (глобусы, астролябии, телескопы – «зрительные трубы»). Анализируя источники, Святский приходит к выводу, что они уже тогда служили не только диковинным украшением хором богатых горожан и княжеских палат, но и использовались ими по назначению [5, с. 431]. Автор в своей работе четко разграничивает два различных взгляда в отношении к науке, сложившиеся к концу XVII в. в двух слоях тогдашнего русского общества – старого удельного боярства и духовенства и верхушки среднего Замосковного края (т.е. центра страны), которая «жадно воспринимала новые веяния, идущие с Запада» [5, с. 449]. Несмотря на то, что влияние последней постоянно и неуклонно возрастало, Святский все же заключает, что занятие астрономией и астрологией в Москве и других городах Руси было отнюдь небезопасным делом.
С восшествием на престол Петра Великого, которому автор явно симпатизирует, положение «небесных» наук окончательно упрочилось. С развитием мореплавания и навигации астрономические знания становятся необходимы для полноценного развития Российской Империи. Подводя итог петровской эпохе, Святский отмечает появление громадного количества рукописей и книг, посвященных астрономической науке, причем, главным образом, прикладного характера [5, с. 478]. В начале XVIII в. в ученых кругах окончательно закрепляется система мира Коперника, а также идеи Галилея, Кеплера и Ньютона. Однако в нашей стране происходит это не сразу и с большим трудом. Говоря даже о «птенцах Петровых», Святский приходит к выводу, что и для многих из них вопросы устройства Вселенной оставались далеко неясными [5, с. 485]. «Что же касается более широкой массы читающих «низов», — продолжает ученый, — то для них тогдашние научные достижения оставались вообще тайной за семью печатями, да и власти духовные, несмотря на стремление верхушки боярства и дворянства к просвещению, неуклонно продолжали вести свою линию» [5, с. 486]. С учетом вышесказанного, неоспоримым для Святского являлся то факт, что XVIII в. для нашей страны стал переломным как для астрономии, так и для других наук, и с основанием Академии наук Петром Великим в истории астрономических знаний началась новая эра [5].
К сожалению, самому Святскому пришлось жить и работать в такую эпоху, когда его собственные научные изыскания вступили в противоречие с суровой реальностью жизни в Советском Союзе 30-х гг. ХХ в. Репрессии, развернувшиеся против краеведческого движения, активным деятелем которого он был, сделали невозможным издание его основного труда. Даниил Осипович не раз прикладывал все свои силы, чтобы исправить сложившееся положение – обращался в различные издательства, к коллегам-академикам, к своим товарищам, однако, после высылки в Казахстан оказался почти совершенно оторванным от научной жизни страны[1].
Действия власти привели к потере надежды на возвращение к полноценному творчеству, к безвременной кончине ученого при постоянном ухудшении условий его деятельности. Святский, как и многие другие талантливые люди, был насильственно оторван от официальной науки. В этом заключалась трагедия ученого.
[1] Синицына М.В. Даниил Осипович Святский – трагедия ученого // Вестник БГУ. № 2. 2009.
[2] Святский Д.О. Астрономические явления в русских летописях с научно-критической точки зрения (с приложением «Канона русских затмений» (1060-1705 гг.), составленного историком-астрономом М.А. Вильевым. – СПб., 1915.
[3] СПФА РАН. Ф. 902. Оп. 2. Е.х. 471.
[4] Святский Д.О. Очерки истории астрономии Древней Руси // Историко-астрономические исследования. Вып. 7, 1961; Вып.8, 1962; Вып. 9, 1966.
[5] Святский Д.О. Астрономия Древней Руси / Автор предисловия, комментариев, дополнений М.Л. Городецкий. – М.: НП ИД «Русская панорама», 2007.
[6] Городецкий М.Л. От редактора // Святский Д.О. Астрономия Древней Руси – М., 2007.
[7] Святский Д.О. Звездное небо архангельских мореплавателей XVII века // Известия Русского общества любителей мироведения, 1917, т. 6, № 4 (28).
[8] Святский Д.О. Астрономическая книга «Шестокрыл» на Руси XV века // Мироведение, 1927. Т. 16. № 2.
[9] Святский Д.О. Астролог Николай Любчанин и альманахи на Руси XVI века // Известия научного института им. П.Ф. Лесгафта – Вып. 1,2, 1929. Т.15. и т.д.
[10] См. Известия Центрального бюро краеведения. 1927, № 8.
[11] Казакова Н.А., Лурье С.Я. Антифеодальное еретическое движение на Руси XIV – начала XVI вв. – М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1955.
[12] См., например: Святский Д.О. Роль и значение любителя в науке. Доклад на 1-м Съезде Любителей Мироведения // Труды I Всерос. Съезда Любителей Мироведения. – СПб., 1921.
[13] Святский Д.О. Наблюдения неизвестного любителя мироведения в слободе Пучеж на Волге в 1774-1782 гг.// Мироведение, 1929. Т 18. № 6.
[14] Святский Д.О. Рец.: Агнеса Кларк «История астрономии в XIX ст.», пер. с англ. прив.-доц. С-П. Университета и товарища председателя Русского Астрономического Общества В.В. Серафимова, Одесса, 1913. 656 с.// Известия Русского общества любителей мироведения, 1913. № 8 (4).