Рабочее сердце Брянщины
Брянскому машиностроительному заводу исполнилось сто лет. В печати сообщалось, что завод награжден орденом Ленина за высокие производственные показатели и в связи с юбилеем. Эти свои страницы «Огонек» посвящает сегодня брянским машиностроителям — истории предприятия и нынешней жизни прославленного коллектива.
Есть что-то океанское в самом облике завода, когда смотришь на него с Городищенского взлобка, рассеченного асфальтированной дорогой к центру Брянска. Мы, собственно, ведем разговор лишь о части областного города, его окраине, правда, части очень важной для всего Брянска. Здесь, я этой стороне, рабочее сердце пролетарского и партизанского края. Зелень обильно плодоносящих садов Городища, поредевшая, но все еще густая темень вековых дубрав в заречье, зелень, заполонившая кварталы большого, современного города… Может, потому и весьма внушительные современные корпуса завода даже с высоты городищенских круч не кажутся такими уж крупными. Завод не давит, как случается в иных местах, на жилые массивы, не заслоняет монументальностью все остальное. Приблизившись белыми корпусами к слиянию двух древних рек, Болвы и Десны, омываемый водами этих рек, завод выглядит флагманом мощной флотилии. Может, сама судьба уготовила Брянскому заводу быть этим флагманом индустрии, снабжающей океанские лайнеры двигателями. Завод выпускает отнюдь не только дизели, производит и тепловозы и уникальные рефрижераторные секции, завод относится к предприятиям крупного машиностроения и выдает почти три четверти своей продукции со Знаком качества. А это уже никакими природными условиями не объяснишь. Здесь нужен Труд с большой буквы, нужен Талант.
В рассказ об этом заводе настойчиво просятся громкие слова, соразмерные делам его нынешних тружеников, его истории. Но начну с такого эпизода.
Час тому назад в парткоме завода закончилась беседа с ветеранами Василием Алексеевичем Колосветовым, Константином Даниловичем Орловым, Иваном Васильевичем Кореневкиным. Их пригласила по здешнему обычаю, как водится перед важным событием, молодежь: готовилась к сдаче на присвоение государственного Знака качества самая сложная машина из выпускаемых на Брянском машиностроительном— судовой дизель ДБ-6. Конечно, бывшие слесари, токари, электросварщики, работавшие своими руками паровозы и вагоны, не были специалистами по дизелям. Судовой двигатель — новая и свежая ветвь на могучем древе заводской родословной. Это — своеобразное техническое чудо, перед которым былые красавцы локомотивы выглядят приготовишками. Однако ветераны не обнаружили перед новинкой, изготовленной внуками, ни смущения, ни наивного восторга. Глаз человека бывалого вбирает в себя многое. И по малым приметам ветераны определили главное: есть ли порядок в сборочном цехе; как держат себя у машин нынешние мастеровые; хозяева они своему детищу или так себе, в чем уверены, а в чем еще и сами сомневаются, ждут подсказки.
Дав «добро» очередному изделию современного завода, старики напомнили о том, что и в былые времена, когда их трудом хищнически пользовались хозяева-акционеры, понятия «рабочая честь», «брянская марка» были не пустым звуком и для рядовых тружеников. Сохранились отчеты Орловско-Витебской железной дороги за 70-е годы прошлого столетия, когда завод лишь начинал свой путь, выпускал рельсы. В тех отчетах сравнение брянских рельсов с привозными английскими явно не в пользу англичан. На Всероссийской промышленной выставке в 1882 году (предприятию тогда не исполнилось и десяти лет) брянским металлистам за быстрые успехи производства было высочайше дозволено изображать на изделиях завода государственный герб. А на Всемирной парижской выставке в 1900 году брянские паровозы с шестью движущимися осями были признаны самыми мощными, экономичными и быстроходными для своего времени. Именно брянскую модель локомотива пожелали увезти за океан американцы, чтобы внедрить ее на своих железных дорогах…
Для бригадира сборщиков-испытателей судового дизеля Ливия Борисова, старшего мастера участка Анатолия Кривошеева, заместителя начальника цеха по дизелестроению Леонида Кочукова, готовивших вместе с рабочими судовой дизель к предъявлению межминистерской комиссии, воспоминания ветеранов о былом — седая древность, дела давно минувших дней. А для Ивана Васильевича Кореневкина столетие завода—это жизнь его собственная и жизнь его отца. О заводском веке, прошумевшем в верхушках исполинских тополей у проходной, он отозвался одной фразой: «Я проработал здесь 51 год, а отец, Василий Павлович, станочник, работал со дня основания завода».
Помнит Иван Васильевич, как мастеровые выполняли заказ на стальную одежду для броненосца «Князь Потемкин Таврический» и других кораблей Черноморского флота, помнит, как, едва национализировав предприятие, обсуждали в цехах «Брянские правила» перед их отсылкой в Москву, Владимиру Ильичу… Учились жить без хозяев!
Старожилы свидетельствуют: предприниматель Губонин, основавший завод, не скупился на оплату инженеров. Однако главный источник его славы и богатства — эксплуатация цеховых, скудная плата за их пот и кровь, за их мастерство. Дело доходило до того, что денег вообще не платили, труд отоваривали залежавшимися продуктами из лавчонок хозяина завода. Видимо, не случайно слух о брянских харчевнях дошел до Н. А. Некрасова, и поэт стал первым летописцем завода, посвятив ему горькие иронические строки:
А ныне, милость божия! —
Досыта у Губонина Дают ржаного хлебушка.
Жую — не нажуюсь!
Брались за летопись и чиновные люди. Инспектор Замосковских горных заводов К. Иордан, посетивший Брянский завод через двадцать лет после его основания, так отозвался о казармах-бараках, сооруженных для работного люда: «Тут без всякого преувеличения можно лишь делать сравнения с помещениями для домашнего скота, до такой степени они своим неопрятным видом и грязью мало напоминают о жилье людей».
О том, как брянский пролетариат «давал сдачи» эксплуататорам, бастовал, сплачивался в единую революционную организацию, можно было бы рассказать многое устами тех же ветеранов, о которых мы упомянули выше. Все они были участниками забастовок и ссылались на разные сроки. Созданный на заводе «Союз сознательных рабочих» был прямым отголоском на организацию ленинского «Союза» в Петербурге. Сохранились многие свидетельства прямой связи брянских подпольщиков со своими северными единомышленниками. Вообще говоря, вся революционная история Брянского завода как бы осиянна пристальным вниманием Ленина. Со времени написания им «Развития капитализма в России», где Брянский завод упоминается наряду с такими крупнейшими предприятиями, как Коломенский и Юзовский, В. И. Ленин и руководимые им печатные органы не выпускали из поля зрения брянцев, помогали им литературой, людьми, поддерживали их выступления.
15 января 1902 года «Искра» публикует обширную корреспонденцию с Брянского завода, где «чуть ли не каждый день несчастные случаи с человеческими жертвами».
1 мая 1902 года «Искра» вновь пишет о брянцах, анализируя состояние стачечной борьбы, призывая к более решительному наступлению на хозяев.
Сын литейщика Брянского завода, слесарь Николай Кубяк вместе с Верой Слуцкой представлял Брянскую организацию РСДРП на V Лондонском съезде. В дни Октября и после свершения революции Н. А. Кубяк был одним из соратников В. И. Ленина, возглавлял Сестрорецкий комитет большевиков, затем был председателем Петроградского комитета. Ныне в заводском районе города в память о Н. Кубяке названа его именем улица.
Золотыми страницами истории БМЗ остаются страницы брянской Ленинианы, бесценные документы заботливого внимания Владимира Ильича к этому предприятию. Одними из первых в стране металлисты Брянска национализировали свое предприятие.
Уже 19 апреля 1918 года Совет Народных Комиссаров за подписью В. И. Ленина принимает постановление об отпуске средств национализированному Брянскому заводу в Бежице. Такому решению СНК способствовал немаловажный факт. В январе 1918 года молодое Советское правительство заказало Брянскому заводу срочно изготовить бронепоезд. Через месяц он был готов. Его команду составили рабочие завода. Под хутором Михайловским бронепоезд нанес серьезный ущерб немецким оккупантам. Затем участвовал в боях на многих фронтах революции.
9 мая 1918 года фабрично-заводской комитет завода утверждает на своем заседании «Временные правила внутреннего распорядка Брянского завода».
Иван Васильевич Кореневкин, кузнец, вспоминает об этой поре:
— Время было трудное… Прежних порядков рабочие не признавали, а новых составлено не было. Нередко на работу опаздывали, а то и вовсе не приходили. Очень в ходу были митинги. Особенно пользовались этим эсеры: чуть что — горланят прямо в цеху, наводят тень на плетень.
Иван Васильевич крепок, жилист, на лице не увидишь усталости, хотя ему давно за семьдесят. О событиях более чем полувековой давности он говорит с такой отчетливостью, будто все это происходило на прошлой неделе.
— Так вот,— продолжает Кореневкин,— и пошли разговоры, что пора положить конец пустой говорильне. Народному предприятию тоже нужен порядок… Кадровые металлисты и фабзавком добивались, чтобы правила были одинаковыми для всех.
Но требовалось авторитетное подтверждение этого первого закона о труде, рожденного в коллективе национализированного завода. И тогда решено было отослать «Правила» в Москву, Ленину.
Ответ В. И. Ленина был незамедлительным. Уже 17 мая в письме, адресованном конференции представителей национализируемых предприятий, Ленин предлагал, чтобы конференция «одобрила или, посредством резолюции, узаконила внутренний распорядок по типу брянских правил в интересах создания строгой трудовой дисциплины…»
«Брянские правила» были положены в основу будущих коллективных договоров на социалистических предприятиях.
Неподалеку от новых проходных завода в честь «Брянских правил» сооружен мемориал. По традиции у этого мемориала ветераны посвящают выпускников ПТУ в рабочие, знаменитые гости завода высаживают здесь молодые деревца. И всякий раз там звучит голос кого-нибудь из очевидцев рождения «Правил»…
Порядок на заводах улучшался, но над молодой республикой возникла новая угроза — голод. Саботаж служащих и открытый бандитизм мешали работе транспорта. Чтобы вывезти скопившиеся в Тамбовской губернии поезда с хлебом, брянцы подготовили два локомотива, обеспечили экипажами и телеграфировали в Совнарком. В. И. Ленин тут же дал необходимые распоряжения в поддержку инициативы брянцев. Как всегда откликаясь на призыв партии, в начале 1919 года заводчане начали формировать отряды, чтобы послать их на борьбу с Колчаком. Узнав об этом, В. И. Ленин направил по прямому проводу в Брянский уездный военкомат распоряжение за своей подписью, предлагая приостановить мобилизацию рабочих и служащих Брянского завода.
Смысл ленинской телефонограммы был понятен каждому. На завод стали поступать «срочные», «незамедлительные» заказы на ремонт и изготовление бронепоездов, оружия.
Известен факт и такого рода. В 1919 году отступающие белогвардейцы опустошили Ижевский завод, увели с собой рабочих. В. И. Ленин снова обращается к брянцам, и сто самых высококвалифицированных металлистов с Десны отправляются в Удмуртию. Подвиг этих ста посланцев завода своеобразно повторили их сыновья и внуки в глубокую осень сорок первого: на окаменелых от стужи берегах Енисея брянцы прямо в поле установили вывезенные в тыл станки и основали новый завод. Завод этот, который и поныне традиционно называют «Брянским», был награжден орденом Трудового Красного Знамени…
В годы гражданской войны начальник бронесил РККА Г. И. Котовский ходатайствовал о присвоении Брянскому заводу права именоваться «Красным заводом».
Особую страницу в заводской летописи занимает изготовление в Брянске электроплугов по прямому заказу 8. И. Ленина. 18 февраля 1921 года этот вопрос был обсужден на заседании Совета Труда и Обороны республики. Порекомендовав сделать некоторое перераспределение в выпуске продукции завода, СТО в пункте «в» определил:
«К 1 мая должны быть изготовлены пять 8-корпусных балансирных плугов. К 15 мая — 15 восьмикорпусных балансирных плугов;
г) обязать Правление Брянского завода и «Главсельмаш», если выяснится невозможность выполнения заказов к данному сроку, немедленно известить по телеграфу Президиум ВСНХ и СТО.
Председатель Совета Труда и Обороны В. Ульянов (Ленин)».
Обсудив предписание СТО, брянцы попросили поправку лишь на один месяц, пообещав выпустить первый плуг к 1 июня.
О причине такой отсрочки в выполнении ленинского заказа рассказывает Василий Алексеевич Колосветов. Он как раз работал в плужном цехе на сборке.
— Очень мы все обрадовались, когда узнали, что плуги будем делать по заказу Ленина. Все приходилось выполнять самим, только электромоторы получали из Петрограда. На каждую деталь вешали бирки, ярлычки: «К плугам по заданию Ленина». И сделали-то в срок, да боялись опозориться. Решили поначалу испытать на своем поле, за Десной. Называлось то поле Хуторским… А уж потом стали грузить плуги в Москву. Делегация от нас ездила: мастер Дуденков Марк, слесари Кащеев, Жуков. Все с Лениным виделись… А потом, по приезде, обо всем нам рассказывали.
Вскоре после возвращения из Москвы делегации брянских металлистов коллективу завода стало известно содержание записки В. И. Ленина управляющему делами СНК РСФСР Н. П. Горбунову.
«10. XI. 1921 г.
г. Н. П. Горбунову
Рабочие и служащие Врянского завода изготовили 7 электроплугов. До 1-го I. 1922 изготовят 20.
Трудности при этом были невероятно велики.
Поэтому необходимо особо вознаградить до 70 человек рабочих и служащих. Это удостоверяет директор Брянского завода тов. Желтое.
Прошу поставить вопрос завтра в СТО, обсудив вместе с тов. Желтовым виды вознаграждения (орден Трудового Знамени; денежное и натуральное).
Пред. СТО В. Ульянов (Ленин)».
Орден Трудового Красного Знамени брянцам был вручен несколько позже, а вот отрезы миткаля на рубашку В. А. Колосветов и несколько его товарищей по плужному цеху получили на память о ленинском заказе вскоре после известной записки В. И. Ленина.
Внимание Владимира Ильича к брянцам не ослабевало. Порой это внимание приобретало характер трогательной заботы о металлистах. Состав кадровых рабочих за время гражданской войны сильно поредел. Ведь большинство из изготовленных бронепоездов было укомплектовано коммунистами и комсомольцами, формировались специальные батальоны для защиты революции от белогвардейщииы. Многие не вернулись с фронтов. В цехах появились сезонники — крестьяне иэ ближних деревень. В разгар полевых работ они покидали завод. Так случилось и весной 1921 года. Совет Труда и Обороны направил в Брянск 700 красноармейцев. Лето того года выдалось неурожайным, и снова В. И. Ленин помог брянцам: 18 июня он предложил перевести завод на так называемое коллективное снабжение.
За десять лет до официального введения в нашей стране звания Героя Социалистического Труда 7 июня 1928 года четырем труженикам БМЗ—тогда завод именовался «Красный Профинтерн» — Президиум ВЦИК присвоил звание Героя труда: рабочим М. Д. Фролову, Н. И. Верейкину, конструктору В. С. Новикову, монтеру Е. А. Михайлову… По тем временам Герою труда вместо нынешней Золотой Звезды полагалась шуба…
Широко известна связь брянских пролетариев с частями и соединениями Красной Армии.
В своем приветствии Брянскому машиностроительному заводу в связи с его столетием Маршал Советского Союза К. С. Москаленко писал: «В детстве я видел труд шахтеров Донбасса, но только здесь, на вашем заводе… я по-настоящему окунулся в рабочую среду, почувствовал, что такое «Его величество» рабочий класс, увидел его революционизирующую силу в преобразовании нашего общества».
Маршал заключает: «Безмерно горжусь высоким званием почетного кузнеца Брянского машиностроительного завода, богатого своими революционными, боевыми и трудовыми традициями».
Героическая история Красного завода на Десне всегда влекла к себе летописцев. Хочется вспомнить о литераторах, посвятивших ему свою музу. Думаю, мало кому известен факт, что в 1927 году на завод «Красный Профинтерн» приехал из соседней Смоленской губернии юный Александр Твардовский. Приехал, чтобы влиться в рабочий коллектив. Юноша поэт нашел тогда пристанище в семье кадрового рабочего Ивана Петрунина. Сын Петрунина, Сергей, тоже пописывал стихи и уже печатал их в Брянске, Смоленске. Сергей был на год старше Саши Твардовского. Он ходил разгружать чугунные поковки в литейном цехе. Этим определился выбор первой рабочей профессии и для крестьянского паренька иэ смоленского села Починки. Мать Сергея Петрунина готовила своему сыну и его приезжему товарищу «тормозки», провожая на смену, чинила им рукавицы, спецовки. Так парни ходили вдвоем на смену по заводскому гудку всю осень и зиму, до февраля 1928 года.
Как-то молодые грузчики обратились с новыми стихами в уездную газету «Брянский рабочий», где консультировал начинающих Дмитрий Осин. По свидетельству С. Петрунина, консультант разругал их сочинения, но парни отнеслись к его суровой оценке без обиды.
В феврале Саша Твардовский простудился на разгрузке платформ и заболел, а затем уехал к себе на Смоленщину. Сергей Иванович Петрунин выпустил несколько сборников стихотворений и поэм в местном издательстве, печатался с большими подборками стихов в «Новом мире», в других журналах. Уже будучи членом Союза писателей, он до самой смерти продолжал трудиться на заводе.
В тридцатые годы вышла книга «Ведущая ось»—о брянских паровозостроителях. Ее написал В. Ильенков.
Неподалеку от главных проходных завода берет свое начало, пожалуй, самая зеленая из улиц заводской стороны. Она носит имя Дмитрия. Медведева—выдающегося разведчика, автора книг «Это было под Ровно»% «Сильные духом» и других. В этом рабочем поселке прошло его детство. Здесь он познавал труд рабочего.
Старики хорошо помнят семью отменного сталевара, затем обер-мастера Медведева, отца Дмитрия. Обер-мастер пользовался уважением у предпринимателей завода за свой рабочий талант, но полиция не доверяла ему: старший сын Медведевых, Александр, был профессиональным революционером, неоднократно ссылался. После Октября Александр возглавил губчека. Дмитрий сначала помогал отцу на заводе, затем, не окончив гимназии, тоже ушел в революцию: был секретарем-порученцем у председателя Брянского уездного исполнительного комитета Игната Фокина. До начала Великой Отечественной войны Дмитрий Николаевич Медведев, уже будучи кадровым военным, не однажды приезжал в Брянск: любил эти места. Навещал он здесь родных и после войны.
Писатель Алексей Козин недавно выпустил роман «Операция на сердце». Книга эта целиком посвящена событиям военного времени на Брянщине.
Мы идем по аллеям заводской территории. Обилие зелени, массивы фруктовых деревьев, вознесшиеся над крышами цехов березы и тополя, большие скверы между цехами — это первое, что поражает новичков, ступивших за порог проходной. Рассказывают, что, когда представителя генеральной дирекции датской фирмы «Бурмайстер от Вайн» повезли по привычным для брянцев аллеям к цеху судовых дизелей, он, выждав несколько минут, вежливо напомнил:
— Господа, вы, кажется, обещали показать мне ваш завод? Где же завод? Здесь я вижу только аллеи парка…
— Мы уже десять минут едем по территории завода,— ответили ему.
Гость округлил глаза и воскликнул удивленно:
— О-о!
Другой раз ему пришлось так воскликнуть, когда машина остановилась у дизельно-испытательного цеха. Размеры цеха и многое, что он увидел там, удивили его не меньше, чем половодье зелени и цветов, захлестнувшее исполинскую территорию современного предприятия.
2
Если прислушаться к заводскому радио, обратить внимание на плакаты и фотовитрины, призывающие равняться на бригаду № 19 из дизельно-испытательного цеха, то руководителя этой бригады Борисова можно себе представить этаким богатырем, которому все нипочем. Но вот передо мною сам бригадир Ливий Николаевич Борисов—худощавый, невысокого роста, совсем еще молодой, чисто выбритый человек. От смущения или по привычке он трет концами ветоши смуглые от масла руки, говорит тихо, совсем тихо.
В бригаде Ливия двенадцать человек. Каждый — мастер высокого класса. Я говорю «каждый» с небольшой оговоркой, так как наряду со многими обязательствами, которые принял на себя дружный коллектив Ливия Борисова по досрочному выполнению пятилетки, есть и такое: ежегодно брать на выучку в бригаду кого-либо из новичков, растить молодую смену. В этом есть резон, ибо не редкость, когда кто-нибудь из борисовцев уходит из бригады — становится бригадиром нового коллектива или целая группа спешит на помощь отстающим. Ушел в бригадиры Алексей Спецов, ему взамен прибыло пополнение в лице Жени Анищенко, парня, только что закончившего ПТУ. Впрочем, и Спецов по привычке идет в «свою бригаду» за помощью.
В прошлом году бригада Л. Н. Борисова шесть раз завоевывала первое место в цехе, сейчас занимает первое место по заводу. Ливий — член райкома партии, депутат районного Совета. Родословная Борисова берет свое начало с прадеда, который сбежал в здешнюю задеснянскую глухомань от помещика и работал на лесопилке у Губонина.
Сейчас Борисов и его друзья готовят к сдаче на получение государственного Знака качества серийный двигатель ДБ-6… Усилия, опыт, мастерство брянских рабочих тем более важны, что наши судовые дизели пользуются все большим спросом на мировом рынке. Еще несколько лет тому назад стране остро недоставало судовых двигателей. Приобретали их за границей за большие деньги, на верфях скопились десятки готовых «коробок» в ожидании двигателей. Талант, высокое мастерство инженеров, техников, рабочих исправили положение. Брянские дизели вывели наш флот на большую воду океанских просторов.
Как и у многих иных рабочих, на первом плане у Ливия производственное задание, план. Но мне пришлось наблюдать бригадира в минуты его раздумий о другом, не менее точном деле. Настала пора аттестовать лучшего рабочего бригады на высший разряд. Он имел право выдвинуть лишь одного, но таких здесь оказалось двое… Кому отдать предпочтение, как все это представить, объяснить, чтобы не задеть самолюбия людей? И об этом обязан думать бригадир.
Ливий Николаевич ведет свою бригаду в тесном единении с мастером цеха Анатолием Кривошеевым. Впрочем, Анатолий — уже старший мастер: прежде таких называли обер-мастерами. Анатолию 34 года, но в мастерах он несколько лет.
Молоды, энергичны и директор завода Г. П. Буров, выдвинувшийся из рядовых инженеров, и начальник дизельно-испытательного цеха Эдуард Павлов, и главный инженер Л. В. Попов.
И еще об одном знакомстве с отменным мастеровым. Имя его — Юрий Королев. Основное занятие — электросварщик. В отличие от многих своих сверстников Юрий никогда не менял профессии. Семнадцатилетним пришел на завод, учился сварочному делу у опытных мастеров, затем служил в армии. А после по путевке комсомола работал (опять-таки сварщиком) на строительстве высоковольтной линии Абакан—Тайшет, на Чукотке, в Казахстане. Там он неожиданно встретился с таким же непоседой-романтиком Анатолием Дворянчиковым, и теперь они неразлучные друзья, почти девять лет в одной бригаде.
Королев — первый из кадровых рабочих, кто в дни XXIV съезда партии, когда заводской коллектив брал обязательства выполнить задания 9-й пятилетки досрочно, определил для себя личный рубеж в четыре года. Производительность труда брался повысить не на 8—9 процентов, а на 14… Затем довел это обязательство до 39 процентов.
Это звучало уже вызовом.
Однажды, когда Ю. Королев шел на обед, его окликнули из дизельно-сварочного цеха. Опытные «дядьки» от электросварки подвели его к массивной детали, с которой Королев никогда не имел дела. Кроме того, и с электродами, применяемыми в этом цехе, он встречался впервые. «Ну-ка, покажи, если ты такой прыткий!»
Королев не отшутился в ответ на эту недобрую затею. Он сварил незнакомую деталь, да так положил шов, что настроенные критически «дядьки» лишь покачали головой…
И тогда последовало письмо Ю. Королеву через партком завода. Это письмо подписали несколько десятков опытнейших сварщиков, многие из которых сами являются высококлассными мастерами. Люди эти заявили, что хотели бы стать под его руку, зовут Ю. Королева возглавить их бригаду.
Хожу по дизельно-механическому цеху… Вместо рабочего кепи иногда мелькнет простенькая, туго повязанная косынка.
Знакомимся. Александра Мефодьевна Савельева, работает скромно, незаметно. Сверловщица. Ей сорок шесть. На заводе двадцать два года. С небольшими перерывами по семейным обстоятельствам. У нее двое детей — девочки Таня и Наташа. Муж — шофер. Живут в своем домике. «Устаете?» «Да, бывает…» «Думали о перемене профессии?» Удивленно: «Нет, зачем же?» «Ваш заработок?» «До двухсот рублей». Тут же поправляется: «Не только заработок держит у станка…» «Что же?» Немного усмехнувшись: «Как-то привыкла, здесь все свои…»
Сотрудник отдела труда и зарплаты Иван Федорович Сорокин расшифровал для меня слова этой немногословной станочницы.
— Александра Мефодьевна? Да у нее же золотые руки! Награждена орденом «Знак Почета», знаком «Отличник социалистического соревнования Министерства тяжелого машиностроения». Недавно присвоено звание «Лучшая сверловщица министерства». Вы с ее сменщицей Аней Сычевой не виделись? — спросил Сорокин.— Обучила сельскую девушку своей профессии. Теперь Аня — лучшая сверловщица завода. Дружат.
Обаятельная, тонкая, нежная Зина Акимова, проработавшая станочницей три года, а теперь избранная секретарем комсомольской организации цеха, рассказывает, что из 190 молодых рабочих цеха «чуть больше половины» имеют звание ударника коммунистического труда. Больше половины!
Особый знак отличия существует для тех, кто талантлив в техническом прогрессе. Существует специальная «Премия Ленинского дня». Первой такой премией в этом году отмечена группа конструкторов за создание и доводку нового дизеля. Среди лауреатов премии и бывший заместитель главного конструктора И. Г. Шиян — пенсионер, и нынешний молодой ученый — дизелист О. Н. Алексеев, и слесарь А. И. Третьяков, и другие.
На мой вопрос Ливию Борисову, как воспринимают в личном плане рабочие бригады юбилей завода, он ответил:
— Сегодня посоветовались с парнями и решили, что дневные задания можем выполнить вдевятером. А трое пойдут туда, где понадобится помощь…
Сказано это было спокойно, без громких слов. И это естественно: громкие дела обычно совершаются без громких и даже без лишних слов.
А Брянский машиностроительный, как флагман тяжелой индустрии, так же спокойно и уверенно пересекает линию своего первого столетия, как преодолевают барьер сверхзвуковой скорости современные воздушные лайнеры.